Как новый премьер индии объявил войну английскому языку

Автор: ·

Как новый премьер индии объявил войну английскому языку

Как затевать премьерство? Вопрос для Индии важный – любой новый глава кабинета тут традиционно старается погромче заявить о себе уже с первых шагов. Вот только самые узнаваемые примеры: Нарасимха Рао в первой половине 90-ых годов двадцатого века начал премьерство с разработки программы либерализации экономики, которая в итоге сделала Индию одной из самых динамичных экономик мира.

А Ваджпаи во второй половине 90-ых годов двадцатого века в первые семь дней на должности совершил ядерные опробования, приведя к оторопи у всей земли и восхищения в самой Индии. На этот раз сравнительно не так давно избранный глава правительства Нарендра Моди отправился своим методом – он начал с филологии.

Моди "настойчиво попросил" от государственныхы служащих применять в официальной переписке, на переговорах с партнерами из зарубежных стран, и на встречах со СМИ не английский язык , а хинди. Данный язык кроме этого будет приоритетным языком правительственных сайтов. В довершение премьер призвал государственныхы служащих общаться лишь на хинди в фейсбуке и твиттере. Кроме того премьерскую присягу Моди прочел на хинди, а не на простом для данной церемонии британском.

И это в стране, где британский считается языком политической элиты, бизнеса, науки, и языком межнационального общения у обитателей различных частей пестрой Индии – по крайней мере, для высшего класса и среднего. Новый премьер решительно вознамерился это поменять.

вопросы и Индуизм языкознания

И хорошо бы сам Моди не знал английского, поскольку говорит вольно – его красивый британский неоднократно отмечали зарубежные гости. Сейчас все изменилось. Местные СМИ сказали, что президент Шри-Ланки Махинда Раджапаксе и президент Мальдив Абдула Ямин были пара растеряны, в то время, когда на встрече с новым индийским премьером по привычке начали беседу по-английски, а Моди вызвал переводчика и принялся сказать на хинди.

Наряду с этим переводить реплики президентов государств-соседей не требовалось – индийский премьер все замечательно осознавал, но отвечать по-английски умышленно отказывался. Подобная история повторилась и на встрече Моди с главой МИД Китая Ван И. Говорят, в ряде западных консульств в Нью-Дели сейчас безотлагательно ищут квалифицированных переводчиков с хинди, без которых раньше замечательно обходились.

Окружение Моди растолковывает политическую филологию легко: дескать, а с чего бы премьер-министр обязан сказать на «неродном» наречии? В пример приводят политиков Китая, России, Японии, других государств, которым в голову не приходит вести официальные переговоры на зарубежных языках. Но дело в том, что в Индии английский язык – один из двух национальных (наровне с хинди), а вовсе не зарубежный.

Без хорошего знания британского путь в местную элиту закрыт – девушки и юноши из хороших семей традиционно приобретают образование в английских частных школах, состоятельные индийцы отправляют детей учиться в Англию, США, на худой конец – в Канаду либо Австралию. Не говоря уже о том, что хорошие знания британского в далеком прошлом считаются плюсом индийских экспертов – к примеру, этим частично растолковывают успех программистов из Индии в американской Кремниевой равнине.

Не знаю, будут ли полвека спустя сказать на русском где-нибудь в Средней Азии либо Закавказье, а вот в Индии через 67 лет по окончании ухода англичан английский язык чувствует себя в полной мере с уверенностью. Наряду с этим атаке он подвергается уже не первый раз: в то время, когда Индия стала свободной во второй половине 40-ых годов двадцатого века, многие фавориты движения сопротивления полагали, что «британский направляться выгнать вместе с колонизаторами». Дескать, долой все английское, а госслужащие отныне пускай говорят и пишут на хинди – самом распространенном из индийских языков.

Но эта мысль привела к острому недовольству региональных элит, каковые заметили в нем нападки на местные языки. Споры были жаркие. Дело кончилось тем, что Конституция Индии, принятая в первой половине 50-ых годов двадцатого века, дала использовать два национальных языка: хинди и британский. Наряду с этим выражалась надежда, что за 15 лет хинди вытеснит-таки британский из официального оборота.

Но, та же Конституция дала использовать британский и через 15 лет по окончании ее принятия. Вот индийская элита им так до сих пор и пользуется.

В индийских СМИ, в особенности в 1960–1970-е, большое количество спорили: как быть с языком, на котором говорили колонизаторы, но что успел стать языком делового мира и интеллигенции страны? Виноват ли английский язык в колониальном прошлом Индии и возможно ли его покинуть? Но никто из глав кабинетов министров до Моди не брался столь решительно за ответ данной лингвистической неприятности.

Моди – фаворит сравнительно не так давно пришедшей к власти Индийской народной партии, которая провозглашает защиту индуизма как индуистских ценностей и религии. Пожалуй, нигде религиозный национализм не взял для того чтобы распространения, как в Индии. А одним из основных лозунгов индусских националистов еще с середины прошлого века был: «Хинду! Хинди! Хиндустан!» («Индусы!

Хинди! Индия!») на данный момент чаще применяют менее радикальную редакцию: «Одна культура, одна страна, один язык!» Но под одним языком также подразумевается, ясное дело, хинди, а вовсе не британский.

Приверженцы Моди уверяют, что продажная индийская элита отгораживается британским от народа. «В «Войне и мире» Толстой пишет, что русская аристократия сказала не на родном языке, а по-французски. В то время, когда я просматривал Толстого, то поразмыслил, что мы в Индии имеем что-то подобное: политики, предприниматели, богатые люди говорят на британском, а простые люди их не знают», – растолковывал мне индийский сотрудник, поклонник индусских националистов.

Имеется и другие предлоги для недовольства британским – его все шире применяют на телевидении, главные индийские газеты и политические еженедельники выходят на британском. Помимо этого, согласно точки зрения индусских националистов, британский убивает хороший хинди. В мире уже заговорили о хинглише – гибриде хинди и английского, на котором в Индии говорит молодежь, студенчество, средний класс. Бессчётные британские словечки прочно вошли в язык обитателей индийских городов.

не забываю, как я, в первый раз приехав в Индию еще в 1990-е, уже в аэропорту поразился рекламе какого-либо напитка: «Йе хаи райт чойс!» («Вот это верный выбор!»), плакатам с рекламой очередного болливудского боевика: «Лав лав хи хаи» («Любовь имеется любовь»), и все это было написано принятым в хинди алфавитом деванагари.

Латинский алфавит кроме этого обширно употребляется: в рекламе, в объявлениях, в кинопостерах… Как вам наименование популярного фильма: «Love breakups zindagi!» («зиндаги» в переводе – «жизнь»)? Либо «Break ke baad» («По окончании разрыва»). Данный хинглиш подчас сбивает с толку: не сходу светло, на каком языке это написано.

Мой индийский друг Бхану как-то растолковал растущую популярность латиницы среди молодежи весьма легко: смартфоны и компьютеры! Индия страна юная, и для каждого парня либо девушки, кроме того из бедной семьи, принципиально важно обзавестись сотовым телефоном (согласно данным из официальных источников, людей, имеющих мобильники, в Индии больше, чем тех, кто имеет личный туалет).

Само собой разумеется, тут продаются компьютеры и телефоны с графикой деванагари либо, к примеру, урду, но переписываться с применением SMS и по имейлу все же куда несложнее латиницей. Наряду с этим все деятельно вставляют в хинди, урду либо бенгали целые выражения и английские слова – они просто меньше.

Поклонники хинди сейчас напоминают всем, что данный язык со своей стороны также повлиял на английский: как раз из Индии в европейские языки пришли такие слова, как «джунгли», «веранда», «пижама», «джаггернаут», «бандана», «кашемир», «шампунь» и многие другие. Дескать, нам также имеется чем гордиться!

Не с того начал?

Приверженцы нового премьера кроме этого уверяют, что на выборах Моди выступал «как гражданин Индии, а не как представитель какого-либо политического клана, и обращался он ко мусульманам – и всем индусам, брахманам и далитам (низкокастовым) как к индийцам». И потому преуспел на выборах. И потому кинул вызов элитарной англоговорящей «псевдоинтеллигенции».

Но, постаравшись укрепить это единство введением хинди для всех государственныхы служащих, новый глава кабинета разбудил спавшие неприятности. Носители хинди составляют большая часть населения всего в девяти индийских штатах из 29 плюс еще в столичной территории Дели – это центр и север Индии. А всего на хинди и его диалектах говорит лишь 40 процентов населения страны.

Это больше, чем на каком-либо втором индийском языке, но это все же не вся Индия.

На уровне штатов официальными тут кроме этого признаны еще два десятка языков, каковые относятся не только к различным группам, но и к различным языковым семьям. В Калькутте говорят на бенгали, в Ченнаи (бывшем Мадрасе) – на тамили, в Сринагаре – на кашмири и т.п. Намерение правительства сделать хинди официальным языком всей страны тут же столкнулось с противодействием.

Видный южноиндийский политик Карунанидхи объявил, что действия правительства угрожают перевоплотить неговорящих на хинди в «граждан второго сорта». Недовольство кроме этого выразили политики в Кашмире, Ассаме, Махараштре, вторых штатах. А в Западной Бенгалии напомнили, что официальный гимн Индии «Джана гана мана» был написан великим Рабиндранатом Тагором на его родном языке бенгали, а уже позже его текст был переведен на хинди и другие языки.

Британский многими воспринимается в Индии как нейтральный язык, что не дает привилегий какой-либо части Индии. А с навязыванием хинди власти, дескать, только создают неприятности своим иностранным посольствам и гражданам (кстати, консульство Российской Федерации в Нью-Дели эти неприятности не коснулись: хороший хинди русских посольских переводчиков приятно поразил новые индийские власти).

«Моди не с того начал, – вычисляет привычный индийский журналист Пракаш. – Мы все ожидали, что он начнет с экономики». Вправду, Моди шел на выборы не только под патриотическими лозунгами. Базой его программы было обещание экономразвития, распространение на всю территорию страны успешного опыта штата Гуджарат, в котором Моди занимал пост главного министра.

Он давал слово победить коррупцию и вернуть стране высокие темпы роста поизводства, каковые сейчас снизились.

Нарендра Моди, ясное дело, также осознаёт, чего от него ожидают, а потому практически сразу после истории с хинди выступил и с серией экономических инициатив. Новое правительство приняло бюджет, что предусматривает смягчение ограничений на участие чужестранцев в ряде областей, а также в оборонке и страховом секторе. Обещана масштабная приватизация, борьба с бедностью.

Но корреспонденты отмечают, что от нового премьера, сулившего чуть ли не экономическую революцию, очевидно ожидали большего.

Но, Моди кроме этого дал обещание масштабный проект создания ста «умных» городов – спутников индийских мегаполисов, где должны быть созданы условия для обычной судьбы (разумеется, цель этого проекта – разгрузить перенаселенные громадные города). В замыслах кроме этого реконструкция индийских железных дорог (любой, кто хоть раз ездил по Индии поездом, осознаёт, что тут в самом деле необходимы срочные меры) а также введение скоростных поездов. Скептики, но, утверждают, что в этих проектах нового премьера мало конкретики и большое количество популизма.

Быть может, Нрендра Моди, и позже ему вправду удастся совершить масштабные реформы. Но что бы ни было позже, он уже вошел в историю как премьер, что начал работу с того, что местные СМИ уже успели окрестить «языковой МОДИфикацией».

Евгений Пахомов

Случайная запись:

Путин и премьер-министр Индии подводят итоги переговоров


Статьи по теме:

Метки: