Писатель-китаист александр панцов: «мао цзэдун не смог изменить природу человека»

Писатель-китаист александр панцов: «мао цзэдун не смог изменить природу человека»

Узнаваемый китаист, литератор, создатель биографии диктатора Мао Цзэдуна Александр Панцов поведал в интервью «АиФ.ru» о том, кого из русского эстрады боготворят в Китае, как будущий правитель страны Мао из журналиста превратился в революционера и чем обернется конфликт между Южной и Северной Кореей

«АиФ.ru»: — Мао — личность сверхмасштабная. И книга оказалась также достаточно масштабной — более 700 страниц. Продолжительно ли вы собирали материал?

А.П.: — Жизнь Мао — это практически вся история Китая XX века. Исходя из этого возможно заявить, что я начал собирать материал, в то время, когда начал заниматься Китаем — 35 лет назад. Но целенаправленно приступил к сбору материала как раз о Мао Цзэдуне тогда, в то время, когда получил доступ в Российский госархив социально-политической истории (это было в 1990 году и тогда данный архив именовался Центральный партийный архив Университета марксизма-ленинизма при ЦК КПСС).

Действительно, до сентября 1991 года мне, не считая разрешения приходить в архив, больше ничего не давали. Я имею в виду фактически никаких документов: 99 процентов из них были сохраняються в тайне.

Но в 1991 году случилась ельцинская революция, и новое управление архива раскрыло все, что хранилось до тех пор за семью печатями. И я взял возможность просматривать все, что желал. И тут-то я и нашёл в архиве личное дело Мао Цзэдуна в 15 томах, дело, к которому никто и ни при каких обстоятельствах не имел доступа. Ну и множество вторых Компартии и документов Китая, и КПСС, и Коминтерна, и Сталина, и Троцкого.

И большое количество чего другого!

А в 2004 году ко мне обратился редактор издательства «Молодая гвардия» с предложением написать книгу о Мао, и я дал согласие. Я был весьма рад вследствие того что имел возможность сообщить о Мао большое количество для того чтобы, чего никто не знал, к примеру, о его непростых отношениях со Сталиным, и еще вследствие того что первым биографом Мао Цзэдуна был мой дедушка, узнаваемый китаевед Георгий Борисович Эренбург, что в ноябре 1934 года опубликовал биографический очерк о нем в издании «За пределом». То имеется получалось как бы так, что я продолжаю дело, начатое дедом.

«АиФ.ru»: — Применяли ли вы материал, каковые писал еще Георгий Эренбург?

А.П.: — Само собой разумеется, применял. И книги, и статьи деда до сих пор сохраняют актуальность. Дедушка создал собственную школу китаеведения. Среди китаистов, окончивших МГУ либо ИФЛИ в 1940-1960-е годы, тяжело отыскать человека, что бы не вычислял его своим преподавателем.

У деда была лучшая в Москве личная библиотека по новой и новейшей истории Китая, которая, очевидно, перешла ко мне. И громадный архив, большое количество документов, а также настоящие письма начальников китайской компартии начала 1920-х годов, того времени, в то время, когда дедушка трудился в Китае. Часть этих писем мы с моей дочерью, также китаеведом, доцентом Высшей школы экономики Дарьей Аринчевой, передали в Китай, в музей, по просьбе китайской стороны.

«АиФ.ru»: — Какие конкретно черты характера фаворита КНР являлись главными и привели его в итоге на вершину власти?

А.П.: — Воля, целеустремленность, жестокость и честолюбие в сочетании с осторожностью, осмотрительностью и терпеливостью. Ну и, само собой разумеется, харизма, а кроме этого умение манипулировать людьми, интриговать, актерствовать. Без всего этого он не смог бы стать фаворитом.

Помимо этого, у него был четко выраженный журналистский талант, талант пропагандиста. Кстати, Мао и стал в первый раз известен во всем Китае как журналист, политический корреспондент. По большому счету, он был весьма грамотный человек, опытный историк, педагог, знаток китайской философии, военного дела, литературы, сам выдающийся поэт.

Но не его образованность, само собой разумеется, игралась решающую роль.

«АиФ.ru»: — Мао первенствовалразрушителем традиций, практически, всецело поменял жизнь страны. И это при том, что в Китае достаточно сильны традиции, до сих пор имеющие влияние на судьбу простых людей. Возможно ли сказать о том, что Мао свернул страну с ее классического исторического пути?

А.П.: — Само собой разумеется, Мао свернул страну с классического исторического пути. Не смотря на то, что всецело перестроить сознание людей ему не удалось. Он пробовал сделать это во время «культурной революции», пробовал поменять само мировоззрение людей, всецело очистив его от всех наслоений прошлого, создать нового человека, настоящего строителя коммунизма.

«Культурная революция», классовая борьба в сфере культуры, была направлена именно на тотальное разрушение классических нравов, обычаев, идеологии и вторых культурных сокровищ китайского народа и замену их новыми, коммунистическими. То имеется за революционным преобразованием экономического базиса Мао желал коренным образом перестроить все области надстройки!

Но поменять природу человека было ему не под силу. Это по большому счету никому не под силу. И на данный момент в Китае, где всегда были сильны клановые связи, происходит восстановление религиозных сокровищ, имеет место возврат к классической культуре.

«АиФ.ru»: — Имя Мао постоянно стоит рядом с именем другого вождя — Сталина. Как их возможно сравнивать?

А.П.: — Сталин также владел волей, целеустремленностью, жестокостью и честолюбием в сочетании с осторожностью, осмотрительностью и терпеливостью. Также мастерски умел манипулировать людьми и интриговать. Владел харизмой и был красивым актером. Оба — и Мао, и Сталин — создали тоталитарные, безжалостные социально-политические режимы.

Оба были кровавыми тиранами, и оба отвечают за  миллионы безвинно загубленных судеб.

И все же Мао и Сталин не близнецы-братья. Во-первых, Мао — обычный китаец, и по образу мыслей и по манере поведения. Как раз исходя из этого, в отличие от Сталина, он, в большинстве случаев, не убивал собственных внутрипартийных политических соперников.

Это Сталин собственноручно подписал смертные решения суда 44 тысячам жертв. Мао же ничего аналогичного не делал. Само собой разумеется, он также был равнодушен к людским страданиям, но для него, как и по большому счету для китайца, убить человека не означало доказать его вину.

Он стремился заставить собственного оппонента «утратить лицо», то имеется вынудить его публично рассказать о «грехах», так как «утрата лица» в Китае постоянно считалась позором. Но, теряя «лицо», оппоненты Мао, в отличие от оппонентов Сталина, терявших голову, выживали и по окончании смерти тирана смогли кроме того прийти к власти. Я имею в виду группу Дэн Сяопина, по сути воплотившую в Китае бухаринский вариант новой экономической политики.

Во-вторых, Мао, в отличие от Сталина, был не лишь социальным революционером, то имеется разрушителем классических социальных баз, но и национальным революционером, освободителем китайского народа от империалистического полуколониального угнетения. Ленин и Сталин уничтожили великую Россию, которая до Октябрьской революции уже была одной из ведущих мировых держав. Мао же создал державу из зависимой страны, вынудив всю землю уважать китайцев.

В-третьих, Сталин, как и Гитлер, виновен в развязывании Второй мировой. Как раз к данной, самой ужасной в истории , войне привел советско-нацистский пакт 1939 года. Мао же ни при каких обстоятельствах союзником Гитлера не был и мировую войну не развязывал. Да, при Мао погибло больше людей, чем в сталинскую эпоху и Гитлере, но случилось это в главном не в результате целенаправленной политики, направленной на их уничтожение, а из-за больших неточностей, допущенных Мао Цзэдуном в экономике.

Большая часть жертв маоизма погибло во время голода, позванного авантюрным «громадным скачком».

«АиФ.ru»: — У Мао была достаточно активная личная жизнь, пара жен, любимые. В современном мире для любого начальника страны такое немыслимо — общественность осудит и не примет. Это эра либо личность самого Мао сказалась?

А.П.: — Ну, жены у Мао были в главном в последовательном порядке. Одна скончалась, другую он кинул (позже ее расстреляли националисты), третья бросила его, четвертая его пережила. Тут все нормально.

А любовниц он не афишировал, никто — за исключением узкого круга очень доверенных лиц — ни в Китае, ни вне его о них не знал.

Эра тут не при чем, легко Мао обожал хорошеньких и молоденьких девушек, а потому, что он был диктатор, имел возможность себе это разрешить, тем более, что в Китае ни свободной, ни желтой прессы не существовало. По большому счету в тоталитарных режимах в этом замысле все зависит от личности диктатора. Сталин и Гитлер были моралистами — по одной любовнице имели, Муссолини был более живой, а вот Бокасса не лишь гарем имел, но и закусывал любовницами.

«АиФ.ru»: — Как возможно сказать о влиянии Мао на сегодняшнее интернациональное положение Китая? Каким был бы путь страны без него — лучше, хуже, в какую сторону?

А.П.: — Тот политический режим, что Мао создал, существует до сих пор. Это коммунистический тоталитаризм. Победа коммунистов в войне с националистами была неизбежной. Режим Чан Кайши был совсем коррумпированным и недееспособным. Каким был бы путь Китая без Мао, сообщить запрещено. Этого никто не знает. Остается только предпологать.

В случае если бы Чан Кайши взял верх, могло быть два варианта. Или Китай совсем утонул бы в коррупции, или Чан смог бы выстроить на материке что-то наподобие того, что на данный момент на Тайване. Одно возможно сообщить практически совершенно верно: для того чтобы ужасного голода, как при Мао в 1958-1962 годах, вероятнее не было бы.

В случае если же говорить о интернациональном положении Китая, то управление КНР до сих направляться курсу Мао во внешней политике: то имеется полностью независимому свободному курсу, не склоняясь ни к одной державе.

«АиФ.ru»: — Какое сейчас в Китае отношение к нему? У нового поколения молодежи?

А.П.: — Большая часть среднего возраста и китайцев старшего относится к Мао с уважением, признавая в первую очередь его роль как национального революционера, завершившего великую антиимпериалистическую революцию. О правонарушениях компартии люди мало знают: период гласности при Дэн Сяопине был весьма кратким: ноябрь 1978 — март 1979 года. Да и те, кто знает, сказать о нехорошем не желают.

У китаи?цев (как, но, и у японцев, вьетнамцев и многих вторых восточных народов) нет понятия «покаяние». Это для нас оно — великое христианское таинство, без которого нет очищения и прощения. А для жителеи?

Поднебеснои?, как я уже сказал, основное — не «утратить лицо». Молодежь же по большому счету не думает о Мао: для них он предмет истории где-то в том месте, далеко, рядом с Цинь Шихуаном. Юные люди и о Тяньаньмэньской трагедии-то ничего не знают, а она случилась не так в далеком прошлом, в 1989 году.

«АиФ.ru»: — Сейчас деятельно развиваются дружественные и экономические связи России и Китая. Как сейчас возможно сказать о «слиянии культур», взаимообмене культурным опытом?

А.П.: — Слияния культур, по-моему, не происходит. По крайней мере, для того чтобы культурного действия на Китай, как мы имели в первую половину 1950-х годов, нет и в помине. До сих пор это действие чувствуется.

Люди старшего и кроме того среднего возраста с наслаждением поют «Подмосковные вечера» и «Катюшу».

Но молодежь больше наблюдает на Запад, с которым Российская Федерация ни в культурном, ни в экономическом замысле соперничать не может. В каждом большом городе Китая имеется западные кварталы, большое количество западных и японских магазинов, кафе, ресторанов. Молодежь учит английский язык, наблюдает западные фильмы, слушает западную музыку.

Что Российская Федерация может этому противопоставить? В случае если в самой России происходит то же самое.

Политическое же управление Китая наблюдает само на себя, играясь на несоответствиях, на самом деле неестественных, между Западом и Россией. Китайцы прагматики. Что им может дать Российская Федерация, не считая вооружения и нефти?

А Запад может дать очень многое. С второй стороны, с Россией выгодно дружить, дабы торговаться с Западом.

И внешнеполитические позиции у отечественных глав стран обычно близки. Но молодежь конкретно наблюдает на Запад.

«АиФ.ru»: — Как сейчас в Китае существует интерес к современной русскому культуре? Кого из отечественных деятелей искусств в том месте более всего знают и ценят?

А.П.: — Больше всего в Китае знают и обожают Витаса. В целом же особенного интереса к русской культуре нет, поскольку молодежь наблюдает на Запад, а старое поколение ничего, не считая «Катюши и» Подмосковных «вечеров» не знает. Мои приятели-русисты в Китае говорят, что обстановка печальная.

«АиФ.ru»: — Кто из китайских современных писателей более всего сейчас пользуется спросом в мире? А в самом Китае?

А.П.: — И в самом Китае, и вне его больше всего ценят нынешнего Нобелевского лауреата по литературе Мо Яня. Его лучшие произведения: «Красный гаолян», «Страна вина». Второй известный автор — Юй Хуа.

Лучший роман — «Жить».

«АиФ.ru»: — Обстановка на Востоке сейчас приковывает взоры всей земли — растет Китай, преобразовываясь в державу мирового уровня, обостряется конфликт между Северной и Республикой Корея. Приведет ли в новом тысячелетии это все к катастрофическим последствиям для мира, либо, напротив, поменяет его лицо к лучшему?

А.П.: — Я не пологаю, что в новом тысячелетии мы столкнемся с всемирный трагедией. По крайней мере, если она и наступит, то придет она не из Восточной Азии. В том месте самоубийц нет. КНДР, по-моему,.

Китай же начинается замечательными темпами не чтобы угробить и всю землю и себя в ядерной войне. Интернациональный терроризм имеет другие географические корни. И всему Западу и — цивилизованному миру, и России, и Китаю — нужно объединиться для предотвращения данной угрозы.

Именно это поменяет мир к лучшему.

Анастасия Рогова

Случайная запись:

Разведопрос: китаевед Елена Гесслер про жизнь на Тайване


Статьи по теме: