Россия и китай в грядущей мировой войне
Я не весьма обожаю геополитику. Мысль всемирный истории как борьбы стран за контроль над той либо другой территорией имеется весьма сильное упрощение, не учитывающее как внутреннюю структуру общества, так и ее изменение, неизбежное на протяжении исторического процесс. Исходя из этого любое геополитическое рассмотрение исторических событий имеется случай крайнего упрощения.
И уж тем более, геополитическая модель совсем негодна при рассмотрении событий, происходящих в течение долгого времени.
Так что все приведенное ниже направляться разглядывать, как чисто мысленный опыт в рамках данной идеи. Наряду с этим единственное, что возможно признать полностью неизбежным, — это то, что вечного продолжения настоящего в будущее, фукуямовсткого «финиша истории» больше не будет. Это единственное, о чем возможно не тревожиться.
Все другое очень сильно различается в зависимости от того, какую модель принимать за базу.
Но в случае если уж рассуждать в рамках геополитики, то у возможно заметить, что в нынешней украинской вакханалии имеется один абсолютный победитель. Это Китай. Подобное думается очень необычным — так как Китай как раз при Януковиче имел на Украине очень много совместных проектов, а сейчас, как может показаться, все они ликвидированы.
Но это лишь на первый взгляд. В случае если же наблюдать на обстановку более обширно — в рамках геополитической модели, само собой разумеется — то возможно заметить, что выигрыш Китая большое количество выше утрат. Дело в том, что утратив последовательность преференций на Украине, он взял Россию…
Само собой разумеется, может показаться, что подобное сравнение неверно. Российская Федерация — страна большое количество более сильная, нежели Украина, и вряд ли способна дать ему те возможности, что были на Украине. К тому же Китай и без того ведет активное сотрудничество с Россией в различных сферах, и взять большее, нежели имеется на данный момент, вряд ли вероятно.
Но это лишь на первый взгляд. Дело в том, что Китай на данный момент — страна, которая уже очевидно переросла собственный статус «региональной сверхдержавы» и в полной мере «тянет» на уровень мирового господства. Об этом говорилось в далеком прошлом, но лишь на данный момент делается ясно, что непременно данный вопрос будет поставлен.
Но что это указывает? А свидетельствует это то, что на начальной стадии Китай легко обязан приступить к «переформатированию» под себя мира. (Снова же, речь заходит о рассуждении в рамках геополитических представлений). Это указывает, что мир будет делиться на военные блоки, подобно тому, что было еще сравнительно не так давно (с определенными изюминками, само собой разумеется).
И в этом замысле, Российская Федерация вряд ли оказывается способна появляться в стороне. При всем жажде, ей уже не удастся стать подобием СССР (в геополитическом замысле, само собой разумеется). Ну что тут сделаешь — особенность новорусской экономики такова.
Деградация 1990-х годов затронула российское общество так, что ни о каком экономическом взрыве сказать ненужно. А при современной экономической мощи максимум, что ей светит, — это роль «регионального гегемона».
Другое дело — Китай. Если судить по темпам роста китайской экономики и, что еще более принципиально важно, по ее изменению структуры, перемещению в сторону все более сложных и наукоемких разработок, возможно заявить, что непременно он достигнет уровня Запада, как такового, и США в частности. И в случае если в начале Китай действовал лишь на «малоинтересных» для главных игроков участках рынка, то сейчас ясно, что он все дальше и дальше залезает в те сферы влияния, каковые ему ни при каких обстоятельствах не предназначались.
За развитием автомобилестроения «Красный дракон» хочет развивать собственный самолетостроение, что конкретно свидетельствует вторжение в «критическую» для Запада область. В случае если высказать предположение, что производство самолетов будет развертываться такими же темпами, что и производство машин, то в полной мере возможным будет то, что Китай может стать соперником Запада в ближайшие 10-15 лет.
Наряду с этим направляться осознавать, что эта страна проводит очень «своеобразную» политику в отношении авторских и патентных прав. Соответственно, это еще посильнее уменьшает ресурсы и время, потребные для выхода страны на уровень коммерческого производства наукоемкой продукции. Другими словами, авиация, космос, флот, электроника и т.д. — в общем, все то, что образовывает мощь западной цивилизации — впредь до социальных сетей.
Кстати, «особенная» любовь китайцев к авторскому праву есть в последнем случае очень важным козырем, что еще возможно разыгран.
В общем, современный Китай в этом замысле достаточно очень сильно напоминает Второй Рейх перед Первой мировой войной. Германия так же начинала с производства недорогих и не весьма качественных товаров — в то время, когда клеймо «сделано в Германии» служило приблизительно тем же, что и по сей день надпись «Сделано в Китае».
Более чем бурное развитие индустрии, применение концентрации и рост капитала централизованного планирования при создании некоей совокупности соцобеспечения — то, что марксисты именовали «прусским социализмом» — в принципе, подходит и к современному Китаю. Впредь до того, что отношение к китайцу изменяется так же, как отношение к немцу, что из поэтов начала «страны и сентиментального жителя» мыслителей XIX века превратился в делового, агрессивного и полностью материалистического поклонника «Ordnung’а», каким он начал представляться через сто лет.
Наряду с этим, очевидно, изначально мало кто принимал Германию в качестве европейского гегемона. Очевидно, поражение Франции под Седаном означало, что представление о ней, как о совокупности разрозненных княжеств, населенных «поэтами и мыслителями», есть не особенно верным, но однако европейцы знали, что армейские победы еще ничего не означают. Имела возможность же крепостническая Российская Федерация в свое время разбить самую замечательную армию собственного времени?
Но предстоящий взрывной рост продемонстрировал, что подобное представление было ошибочным.
Так и представление о современном китайце все более изменяется от представителя восточной страны, «где Конфуций и Шаолинь», даосы и медленная, наполненная древними церемониями жизнь (ну, либо Мао с его цитатниками и борьба с воробьями), к динамичному образу обитателей страны, где небоскребы растут на глазах, а производство всех мировых новинок появляется через сутки по окончании выхода в свет. «Ветхий Китай», не имеет значения, императорский либо коммунистический, уходит в прошлое, преобразуясь в замечательную совокупность новой мифологии, нужной для выстраивания буржуазной нации.
Так, Китай проходит тот же путь «хорошей» империалистической сверхдержавы, что прошли в свое время Германия либо те же США. На деле это указывает отказ от политики «изоляции», выход на уровень активного передела мира. И основное, передела мировых рынков.
Уже на данный момент Китай старается выйти за классические границы собственного мира, «наводя мосты», к примеру, в Африку либо Латинскую Америку. Наряду с этим он ведет достаточно взвешенную и разумную денежно-кредитную политику, свободную от всевозможных американских инструментов влияния, наподобие МВФ. Кстати, как раз в данной сфере, быть может, и лежит граница, перейдя за которую Китай приступит к созданию собственной сферы влияния. В условиях постоянного кризиса долларовой совокупности юань может смотреться очень привлекательным…
Как раз подобный ход и будет означать «перчатку», кинутую США. Исходя из этого данный процесс и стараются пока не форсировать: Китай еще не ощущает достаточной мощи для начала мирового передела. Но непременно подобный ход будет сделан.
В совокупности со рвением к господству во всех сферах производства это создаст фактически неизбежность состояния, в котором Китай и США окажутся в условиях, родных к войне. (В отличие от России, скажем, которая неимеетвозможности выступать соперником США ни в экономическом, ни в денежном замысле, и исходя из этого война с ней есть неосуществимой).
А дальше — возможно что угодно. «…Какая-нибудь глупость на балканском полуострове…» — вернее, в том месте, где интересы двух соперников пересекаются самый острым образом (быть может, в Корее) — и все отправится так же, как сто лет назад. Действительно, многие подмечают, что обе государства имеют атомное оружие, что или делает войну неосуществимой, или приводит ее в состояние полного апокалипсиса, при котором никакие геополитические цели уже становятся неосуществимыми.
Но не обращая внимания на кажущуюся «непробиваемость» этого довода, он не так железен, как возможно поразмыслить. В действительности, в истории был случай, в то время, когда ужасное оружие — фактически «оружие судного дня» не было использовано во всемирной войне. Речь заходит о химическом оружии Второй мировой войны.
Отчего же так произошло? А весьма—в том, что химическое оружие, при всем собственном преимуществе, не сообщить, как действенно в роли «оружия поля боя». Вернее, оно действенно, но на уровне вторых видов оружий, и не есть методом получения полного преимущества. Об этом стало очевидным еще в Первую мировую.
Но еще более принципиально важно то, что химическое оружие разрабатывалось в межвоенный период в качестве оружия массового поражения.
Существовала так называемая «теория Дуэ» (по имени итальянского генерала, ее создавшего), в которой главную роль в будущей войне начнёт играть авиация, которая замечательными бомбардировками городов химическими и зажигательными бомбами сможет стереть с лица земли промышленный потенциал соперника. Наряду с этим казалось, что эта теория весьма действенна и значительно более недорога, нежели «классические» методы войны. Очевидно, мало кто решался, за Дуэ, подтвердить собственный желание утопить города соперника в облаке ядовитых газов, но однако, развитие химического оружия велось как раз в этом направлении.
Но у данной теории был одни «недочёт» — при всем собственном антигуманизме, она была теорией оборонительной. Дело в том, что какой суть превращать в «выжженное поле» ту территорию, которую нужно захватить? Что толку с квадратных километров, как таковых, в случае если в том месте стёрто с лица земли все население.
А для империализма, что видит суть войны в виде захвата рынков сбыта, подобное немыслимо тем более. Как раз исходя из этого ни один из участников боевых действий не рискнул начать «химический геноцид» — легко вследствие того что он был полностью тщетным шагом для будущего.
Но также самое возможно сообщить и о ядерном оружии. Очевидно, речь заходит о СЯС — том же «оружии судного дня», которым в «теории Дуэ» было оружие химическое. Мир по окончании ядерного апокалипсиса не нужен никому, и вряд ли какие конкретно аргументы смогут показаться в его оправдание.
Это не отменяет, само собой разумеется, опасности применения атомного оружия «поля боя», но превращает его из «последнего аргумента» в простой инструмент военной борьбы. Против авианосцев, к примеру. Очевидно, это не единственный аргумент в сторону того, что наличие ЯО не спасет мир от «простого» конфликта, но данную тему нужно разглядывать раздельно.
В общем, апокалипсиса не будет. Но и вечного мира также. Разглядывать детально структуру гипотетического вооруженного конфликта, использование разнообразные оружия и т.д. также нужно раздельно. Но возможно заявить, что в любом случае, поскольку война будет вестись в рамках индустриальной империалистической структуры мира, она будет похожа (в общем, само собой разумеется, не в частностях) на остальные конфликты подобного рода.
От столкновений послевоенного периода она будет различаться тем, что оба соперника будут пребывать на одном уровне развития. Ну, и из этого кроме этого вытекает, что вряд ли эта война будет воображать собой серию блицкригов, скорее, напротив, она весьма скоро примет затяжной темперамент.
И вот тут-то делается понятным, из-за чего победил Китай. Очевидно, дело идет, как ни необычно, о России. Затяжной темперамент войны ведет к тому, что в нее смогут быть включены по большому счету все страны мира. Среди них и Российская Федерация.
А Российская Федерация, как страна, имеющая яркие границы с Китаем, не особенно заинтересована в росте его могущества, и исходя из этого казалось, что она обречена появляться в альянсе с соперниками «Красного дракона» — другими словами в альянсе с США. Это, в неспециализированном-то, обстановка, весьма похожа на ту, что вынудила Россию выбрать сторону Англии и Франции сто лет назад. Очевидно, этот фактор был не единственным, но все же крайне важным в этом выборе.
Но, сейчас, наверное, обстановка изменилась. Политика исключения России из западной совокупности альянсов неизбежно ее в будущем в китайскую сферу влияния. Неизвестно, действительно, как без шуток желание Запада утратить собственный стратегическое преимущество из-за ничтожного украинского предлога — именно тут обстановка выходит за рамки классического геополитического представления. В полной мере быть может, что через некое время давление на Россию будет снижено.
Но в случае если этого не случится, то переход под влияние Китая делается неизбежным.
Что же это значит для России? Соответственно очень очень многое. В первую очередь, нужно осознавать, что для антикитайской коалиции Российская Федерация увлекательна лишь в одном качестве — в роли пушечного мяса. Она способна дать солдат, каковые понесут «бремя белого человека» на восток — ну, и оттянут большую часть китайских ресурсов на себя. Ясно, что ничего хорошего для страны от для того чтобы нет.
Кроме того при победе Российская Федерация вряд ли сможет купить чего-нибудь значимое, не говоря уж о неизбежном истощении в следствии боевых действий.
Что же касается Китая, то для него потребность в воинах вряд ли характерна. Более того, для Китая в полной мере допустимой есть обстановка по большому счету неучастия России в прямом конфликте, применение ее в качестве «западного разделительного барьера». Очевидно, газ и нефть наряду с этим будут поставляться известно кому — но, если сравнивать с ролью пушечного мяса, это значительно более приемлемая альтернатива.
Ну, и при победе Китая Российская Федерация оказывается в положении китайской полуколонии, но снова же, это не столь значительно. Во первых, по причине того, что в полной мере быть может, что истощение соперников будущей войной способно — особенно в указанном выше «полунейтральном» случае дать возможность для нее все же занять более-менее приемлемое положение. А во вторых, вследствие того что само существование империалистических стран по окончании данного конфликта может оказаться под вопросом.
Но, победа какой-либо стороны в будущей всемирный войне находится под огромным вопросом. Дело в том, что обстановка делается до удивления похожей на ту, о которой писал в свое время Энгельс. Фантастические затраты на войну, перестройка глобальной экономики на военное русло с неизбежной пролетаризацией представителей якобы среднего класса, практически неизбежный провал всех блицкригов и превращение войны в вялотекущую позиционную.
В этих условиях очень высока возможность роста рабочего движения. Неизбежная жесткость подавления любых выступлений приведет, скорее, к его радикализации, впредь до начала войны . направляться кроме этого осознавать, что любой из соперников будет поддерживать каждые оппозиционные перемещения у соперника, причем времени и ресурсов на то, дабы разбираться в их изюминках, уже не будет — «довоенную» агентуру «выбьют» в первую очередь, и ее нужно будет развертывать заново.
Исходя из этого вместо кропотливого «выращивания» нужной оппозиционной структуры — как при с «оранжадом» — окажется помощь кого угодно, наподобие того, как во Вторую Мировую западные союзники в полной мере поддерживали коммунистическое антифашистское перемещение, а Япония имела возможность тратить средства на поддержку антиколониальных сил.
Из этого делается явным, что мысль, в то время, когда глобальная война закончится так, как было предсказано более ста лет назад: «…все это кончается общим банкротством; провал ветхих стран и их рутинной национальной мудрости, — провал таковой, что короны дюжинами валяются по мостовым и не находится никого, дабы поднимать эти короны…»
Что же, История имеет определенное чувство юмора, и в случае если человечество, как неумелый школяр, хочет отказаться от собственного развития, она в полной мере может покинуть его на «второй год». И никакими фразами, что, мол, история повторяется второй раз в виде фарса, уже не отделаешься — нет, будет та же катастрофа, что раньше. Чтобы вразумить очень непонятливых.
Но повторяю, что все вышесказанное — это весьма сильное упрощение, скорее игра ума в рамках предложенной модели. Весьма возможно, что никакой войны может ни быть, а будет совсем второе.
Антон Арзамов
Случайная запись:
РОССИЯ И КИТАЙ ЗАКЛЮЧИЛИ НЕГЛАСНУЮ СДЕЛКУ | Китай готовится к народной войне. С кем?
Статьи по теме:
-
Россия и китай поменялись местами
Удачи Китая в действительности поражают. В течение 30 лет В первую очередь реформ (1979 г.) ВВП каждый год возрастал на 9,8 % и в итоге он вырос в 15…
-
Россия и китай: итоги посткоммунизма
Обе великие страны были на десятилетия ввергнуты в огромный социополитический опыт. Идеологи-вожди честно верили в правоту обуревавшей их идеи и не…
-
«Дружите с русскими» С того времени как в мае Китай с Россией согласовали «договор века», договорившись о постройке газопровода «Сила Сибири», в Китае…