Алексей маслов: чем закончится наша дружба с китаем

Автор: ·

Алексей маслов: чем закончится наша дружба с китаем

В Российской Федерации считается, что с Китаем нам отыскать неспециализированный язык значительно несложнее, чем с Европой либо Штатами. Но начальник Школы востоковедения, доктор наук Высшей школы экономики Алексей МАСЛОВ, говорит: не нужно обольщаться!

– Многие с удивлением восприняли экономический рывок Китая – почему-то не ожидали от него для того чтобы.

– Западная, европейская цивилизация, к которой относимся и мы, к этому рывку Китая совсем не готова. Практически все расчеты по поводу развития Китая были неточными. Советские издания, где писали в полной мере опытные люди, утверждали, что Китаю для преодоления экономического отставания от Запада потребуются много лет.

То же самое писали и в полной мере опытные западные издания.

Китай стал вызовом отечественному сознанию. И, на первый взгляд, неясно, из-за чего все специалисты, опытные люди, совершили ошибку.

– Последовали какие-то выводы из данной неточности?

– В Российской Федерации, на мой взор, не отреагировали никак, тема сама по себе ушла: совершили ошибку и совершили ошибку. А на Западе отреагировали мало по-второму. Заметно два типа реакции. Первый тип: нужно безотлагательно готовить новое поколение людей, каковые занимаются Китаем, по причине того, что ветхие схемы не срабатывают.

США в начале нынешнего века положили 1,8 миллиардов долларов на создание центров, каковые занимаются Китаем, – от научных изучений до практических советов. И в 2006–2007 годах США начали приобретать ответы нового поколения специалистов по Китаю.

Вторая реакция: аналитики начали думать, из-за чего не срабатывают законы и стандартные схемы, по которым помой-му обязан развиваться Китай. Во-первых, Китай не должен был рвануть так скоро на протяжении реформ Дэн Сяопина, по причине того, что его реформы должны были лишь усложнить а также дестабилизировать обстановку. Да и сейчас систематично выходят статьи и книги, где описывается, что Китай обязан не так долго осталось ждать упасть из-за оползания экономики. Причем все теоретические расклады кажутся полностью верными.

Важный кризис банковской и денежной совокупностей, перекредитованность китайских фирм, многие из которых – к примеру, сталелитейные – легко планово убыточные, что не прячется. Большая задолженность населения, которое неимеетвозможности платить банкам. Все показывало на то, что обязан наступить кризис.

Но китайская экономика не сползает в пропасть по-настоящему.

Основное, что многих поразило, – в кризис 2008–2009 годов Китай вышел в плюс, тогда как все экономики вышли в минус. Показался новый последовательность аналитических статей, где было высказано предположение: что-то не так с методикой отечественных оценок. Возможно, не те параметры берутся в рассмотрение?

В действительности все параметры стандартные: котировки, рост капиталовложений, – и любой эксперт по менеджменту сообщит, что все правильно.

– В чем же неприятность?

– Быть может, мы неправильно оцениваем логику развития Китая как цивилизационной сущности. И сейчас появляются и публикуютсякниги, каковые любой, кто трудится с Востоком, обязан прочесть. Кое-какие из них в полной мере научные, кое-какие – популярные. А начинается все с книги, которая именуется «Re-Orient: Global economy in Asian Ages», где в первый раз постулируется, что должна быть другая временная глубина анализа.

Запрещено разбирать Китай с 1950-х годов, нужно посмотреть поглубже и взглянуть, как начинается экономика, что такое китайский этнос. Другие авторы начали изучать китайские трактаты, разбирать экономические показатели по летописям, исходникам, уездным и центральным хроникам. Что же видно из этого?

Во-первых, Китай в доиндустриальную эру по всем параметрам опережал любую из государств Европы и Европу совместно забранную. Опережал по калориям, другими словами китайцы питались лучше. Китайцы жили продолжительнее, чем люди в Европе. Большая часть европейцев в ту эру умирали от стихийных бедствий, эпидемий чумы, к примеру. Другими словами период их продуктивности был достаточно маленьким. Соответственно, и трудовой опыт не успевал передаваться полностью. Европа все время вести войну.

В случае если взглянуть на Китай, то в том месте самые саранча несчастья – и страшные разливы рек, но люди успевают спастись. В Китае не страдала рабочая сила, опыт передавался. Все знают, что в Китае достаточно рано появились сетевые объединения, каковые позже в Европе нарекли корпорациями.

Китайцы начали первыми, "Наверное," нанимать управляющих. У Китая была лишь одна слабость: в силу собственной определенной заносчивости он не развивал современные для собственного времени армейские разработки, почему и проиграл.

Китай всегда был наибольшим мировым производителем. До прихода англичан и других западных держав в первой четверти XIX века Китай продуцировал 23% мировой экономики. Сейчас он продуцирует чуть менее 13%. Китайские замыслы до 2100 года показывают, что страна обязана занимать четверть от мировой экономики.

Другими словами Китай возвращается «на круги собственная».

Подобный анализ говорит о том, что сегодняшнее развитие Китая – это не девиация, а возвращение к стандартной логике. И это должно полностью поменять отечественное отношение к китайскому успеху. Скорее, 1950–1980-е годы были выпадением из неспециализированного пути.

И они случаются в Китае в конце семейств, во времена «великого хаоса».

– И в то время, когда Китай всех совсем обгонит?

– Совсем Китай будет обгонять западную экономику в 2100–2150 годы, разрыв станет полностью неоспоримым. Сейчас китайцы механически действуют в рамках той структуры, которая исторически задана: когда Китай нарастил экономическую мощь, он начинает воспроизводить те же самые политические структуры и культуру взаимоотношений с другими государствами, с которыми он постоянно имел дело.

– Кое-какие специалисты утверждают , что Китай имеет значительные политические риски, имеется кроме того угроза распада страны.

– Европейская и китайская цивилизации формировались по-различному. Нации и этносы, каковые сейчас живут на территории Китая и считаются китайцами, происходят из различных этнических групп. Многие династии, каковые традиционно считаются китайскими, возглавлялись не китайцами. Фавориты одной из самых великих средневековых семейств Тан, которой китайцы страшно гордятся, были тобагачиами – народом, что сейчас не существует.

Следующая семейство Сун, X–XIII века, другими словами до прихода монголов, также возглавлялась не чистыми китайцами, не смотря на то, что у них были китайские имена. И у этнических китайцев не появлялось вопроса, из-за чего ими правит какой-то инопланетянин.

Позже начинается узнаваемая семейство Юань, в Китай приходят монголы. Маленький период с 1368 по 1644 годы – семейство Мин – последняя китайская семейство. И с 1644 года снова маньчжуры. Это я маленький период обрисовал, а возможно уйти еще вглубь истории.

Получается, что как минимум треть семейств в Китае возглавлялась не китайцами.

– Но интеллектуалы-то китайцы? Конфуций, Лао-цзы.

– Не желаю разрушать стереотипы, но Лао-цзы не совсем «хороший китаец», не смотря на то, что в тот момент процесс этнообразования еще не завершился. Но для китайцев все, кто живет под их культурой, являются китайцами. Эта объединяющая мысль полностью неразрушима.

Китайцы не базируются на религиозной идее, не базируются на идее единого языка. Из-за того что нация формировалась весьма необычным образом, она не базируется и на осознании единых границ. Китай, упрощенно говоря, в том месте, где живет хотя бы один китаец.

Все европейские изучения вычислены на базе опыта европейских народов. А Китай является совсем другую сущность.

– Возможно сравнить с иудеями?

– Возможно, но иудеи говорят на одном языке, у них один исток. Иудеи базируются на религиозной традиции. Имеется такая китайская фраза: солдату некуда воткнуть копье, а свирепому тигру некуда воткнуть собственные когти.

Другими словами Китай не за что «ухватить». Китай расширялся весьма деятельно, многие народы, каковые попадали в его сферу влияния, китаизировались не за счет войн, а мягкой силой. Китай не весьма удачно вести войну, большое количество проигрывал.

Но приходя на новую территорию, он передавал собственную совокупность управления, административных приоритетов, преференций, и людям нравилось так жить. Как СССР в свое время и США сейчас, Китай кормил многие территории. Имеется эти, что в третьем веке отечественной эры Китай тратил 60% ВВП на кормление подчиненных территорий.

Само собой разумеется, они просто сдавались на милость победителя, по причине того, что всем было комфортно.

Еще один момент: в Китае чуть более года назад начались реформы Си Цзиньпина, каковые по своим масштабам смогут стать сопоставимыми с реформами Дэн Сяопина. Их стараются не очень рекламировать, но логика реформ достаточно понятна, китайцы этого не скрывают. Сейчас происходит весьма важное торможение китайской экономики, оно страшно не только с позиций экономической модели, но и внутренних дисбалансов.

Китайцы привыкли получать, у каждого китайца каждый год имеется прирост личного благосостояния. По южным сёлам каждый год доходы прирастали на 15%, прибавление опережало инфляцию. Китайская экономическая модель базировалась на том, что до тех пор пока прирост ВВП выше 7%, Китай движется в полной мере удачно.

Для поддержания стабильного (но не восходящего) развития нужен как минимум 6-процентный прирост ВВП каждый год.

– Дабы компенсировать прирост населения?

– А также. При 6% роста Китай идет «по нулям». Но сейчас внутренний рынок из-за роста себестоимости не везде наполнен дешёвыми товарами. На китайской банковской совокупности висят огромные долги, экспорт осложняется, по причине того, что растет себестоимость продукции.

По себестоимости многих видов продукции Китай отличается от США, к примеру, только на 10–12%, исходя из этого многие компании возвращаются обратно в Соединенных Штатах. Начался довольный деятельный вывод западного капитала из китайских фирм во Вьетнам а также в Сингапур, что постоянно считался достаточно дорогим. Так, китайский порт Далянь очень сильно увеличил цену одолжений, сохраняя надежду, что всех держит за горло.

Но бизнес перебазировался в Сингапур, где чуть дешевле и условия не хуже.

– И что придумал Китай?

– Что делать Китаю? Мысль такова: нужно возвращаться к концепции Великого шелкового пути, что Китай и сделал. Необходимо генерировать часть ВВП за пределами Китая. В 2009 году страна быстро увеличивает инвестиции за предел, на данный момент инвестируется около 65 миллиардов долларов в год. Китайский бизнес берёт предприятия, торговые марки, формирует собственные торгово-логистические центры.

Страна начинает возвращаться к идее, которая по-китайски прописывается достаточно гибко – как мысль удачного для Китая экономического пространства. Это, по сути, территории свободной торговли. Китай в первый раз внес предложение эту идею в 2003 году. на данный момент на форуме АТЭС, на «двадцатке» все возвратилось. Китай заключает соглашение о территории свободной торговли с Республикой Корея, с Австралией.

Узбекистан и Казахстан готовы на данный момент подписать с Китаем массу новых предложений. На уровне двухсторонних соглашений Китай формирует преференции и позже, "Наверное," будет объявлять это все территорией свободной торговли, экономическим поясом Великого шелкового пути.

Как концепция экономический пояс Великого шелкового пути нигде не прописан, это скорее гиперидея. Но, по сути, Китай воссоздает то операционное пространство, в котором он постоянно существовал.

Заметен провал идей, каковые деятельно пропагандировались американскими экономистами в 2005–2006 годах. Идеи были несложными: позволяйте создавать СП с китайцами в Европе, США, Австралии, они будут за счет китайских финансов, сырья продуцировать более недорогие товары. Но китайцы создают за пределами страны СП, переходящие в чисто китайские фирмы.

По сути, китайцы желают контроля над секторами бизнеса. Это еще один факт, что на данный момент недооценивается. Довольно часто представляется, что для китайских компаний весьма интересно только извлечение прибыли, но для них это вторичный вопрос. Первый вопрос – монополизация секторов бизнеса. Так случилось с редкоземельными металлами.

Никто очень не подмечал, как рынок переходит к китайцам. Так, Меркель сравнительно не так давно начала бить в набат, что производство всех микросхем, каковые делает Запад, упирается в Китай, но уже поздно.

Это воспроизводство модели, которая начиналась в Китае в VII–VIII столетиях, в то время, когда любое пространство рассматривается как территория для китайского бизнеса, а не как совместный бизнес.

– А Российская Федерация это поймёт в собственных попытках сближения с Китаем?

– Позиция России по этому вопросу скорее складывается «по факту». Была большая иллюзия, которая раскручена в массмедиа, о том, что Китай – тот надежный партнер, что постоянно будет поддерживать Россию во всех ее начинаниях. Все замечательно знают, что у Китая имеется собственные интересы, но сама эта связка считается весьма важной.

Мы не желаем осознавать, что Китай ни при каких обстоятельствах за все пять тысяч лет собственного существования не был партнером какой-либо страны. Он всегда был главным звеном. Возможно, я ошибаюсь, но Российская Федерация – это единственная страна, про которую китайцы говорят, что у нас братские отношения, «не сильный».

Это приятно, прекрасно, но это китайская вежливость. Китай для каждой страны подбирает собственный весьма вежливый способ общения.

Китай отрабатывает собственную американскую программу, австралийскую программу, южнокорейскую. У нас с Китаем масса проектов, но это все равно вечно отстает от того, что Китай начинает осуществлять с другими государствами. Китай вернул баланс, к которому постоянно стремился.

У него нет союзников, нет соперников, он играется в собственную игру, разыгрывает страны, как карты. Так было неизменно, это в политической традиции Китая.

Мое весьма глубоко личное вывод (быть может, я многократно ошибаюсь) – нам нужно на данный момент просчитывать не только то, как будут развиваться отечественные хорошие отношения с Китаем, но и как нам вести себя, в случае если Китай охладеет к Российской Федерации. Быть может, этого ни при каких обстоятельствах не случится, но «замысел Б» должен быть.

В Китае большое количество аналитиков и аналитических центров, занимающихся всем тем, что происходит в Российской Федерации. Это не какие-то тайные центры, их изучения обширно публикуются. Никакого значительного ответа от России нет, равно как и нет массированного изучения страны, на которую мы возлагаем такие громадные надежды.

Это громадная неприятность.

– Но так как китайский язык сейчас стали изучать практически везде.

– В Российской Федерации 165 университетов официально преподают на данный момент китайский язык. Это довольно много, практически 20% русских институтов. Это больше, чем в среднем на неспециализированное число университетов в Соединенных Штатах.

Каждый год на российский рынок выпускается около пяти тысяч людей, каковые знают китайский язык. Это весьма хорошая цифра, но во многих случаях применять этих людей запрещено, по причине того, что уровень преподавания часто низок. Я уже не говорю об их способности углубленно разбирать, осознавать Китай.

– Чего нам ожидать от Китая дальше?

– Нужно осознавать, что наступает эра победы китайской цивилизации. Это не означает, что на следующий день все будут жить и владеть китайскимязыком. Это весьма продолжительный процесс, речь заходит о столетиях.

Но мы должны осознавать, что Китай в любой форме, сам того не хотя, будет подавлять собой не просто западную цивилизацию, но и западные сокровища. То, что нам думается серьёзным в людской общении, в межкультурном замысле, все, чем мы восхищаемся – европейской архитектурой, поэзией, – для рядового обитателя Китая возможно не весьма актуально. Вы видели, как китайцы ходят по европейским музеям?

Как на описи отмечают: ОК, тут мы побывали, – и идут дальше. По сути дела, для них все это не весьма полезно. Они почувствовали слабость европейской цивилизации.

Имеется книга «Закат Европы», но я не воображаю, дабы кто-то в Китае написал бы книгу «Закат Китая».

Сравнительно не так давно я переводил книгу о том, как должен вести себя китайский правитель. Это все о том, как китайский правитель должен вести себя по отношению к китайскому народу. Но китайский правитель не ведет себя так по отношению к «варварам», с ними бессмысленно так себя вести – так как они сами не следуют этим правилам.

Мы должны осознавать, что любой из нас используем китайцами. Имеется красивое китайское выражение: нужно мочь применять людей. Нам нужно обучаться не быть использованными втемную.

– Имеется вывод, что именно ввиду традиционализма России у нас имеется идеологическая база для лучшей коммуникации с Китаем.

– Это действительно, на тактическом уровне Китай и Россия общаются существенно лучше, чем китайцы с англичанами либо с американцами. У нас большое количество неспециализированных реакций на внешний мир. Имеется любовь к философствованию по поводу потерянного величия, имеется некая обида на то, что нас зажимают и не оценивают в той степени, в какой мы хороши.

Имеется некая безалаберность, что китайская, что русская. Мы застолья устраиваем в эйфорию, как и китайцы. Англичане, американцы с большим трудом это переносят.

На бытовом уровне это время от времени срабатывает. Вот на этом строится иллюзия, что китайцы нас совершенно верно обожают больше, чем всех остальных. Возможно, и больше, но не нужно сохранять надежду, что Китай будет делать все только для того, дабы поддержать нас.

Я полагаю, что народы, от которых остались лишь заглавия, рассчитывали на то же самое.

Что я могу предложить на бытовом уровне? Нужно возвращаться к европейским сокровищам, какими бы сложными они ни казались, к тому же будем помнить, что и сами принимали участие в их формировании. Тогда мы хотя бы окажемся в лагере, привычном нам по культуре, ценностным ориентирам и формам общения.

А до тех пор пока мы будем думать о собственной исключительности, мы поступаем как те князьки, каковые жили по границам Китая и поплатились за недальновидность тем, что были втянуты в Китай.

Алексей СЕРДИТОВ

Случайная запись:

Алексей Маслов: \


Статьи по теме:

Метки: