Глобальная стройка эпохи александра лукашенко — белорусско-китайский технопарк

Автор: ·

Глобальная стройка эпохи александра лукашенко — белорусско-китайский технопарк

Проект, что по планам белорусских государственныхы служащих обязан удвоить прибыльную часть бюджета, уже утвержден указом президента Лукашенко. В условиях Белоруссии данный нормативный акт сравним со статьей Конституции, исходя из этого посол КНР в Минске Гунь Цзяньвэй с уверенностью определяет статус начинания как неповторимый: вряд ли где-то еще в Европе сейчас возможно создать промышленный парк со столь замечательной инфраструктурой.

Инфраструктура в самом деле ого-го. В 4 километрах — аэропорт Минск, за защитной лесополосой — автострада Москва — Минск (дальше через Польшу она идет на Берлин). Лучше логистики и не придумать: не просто так все другие площадки китайцы отвергли. Задумана кроме этого скоростная ЖД магистраль, а по Белоруссии ползут слухи о миграции 600 тысяч китайцев.

Открытый вопрос — куда будет направлена товарная экспансия китайских компаний, каковые возьмут данный плацдарм в 300 километрах от границ ЕС и России, которая входит, напомним, в Таможенный альянс с Казахстаном и Белоруссией? Но, одно направление не исключает второе: основной фабрике мира, как давно именуют Китай, занимательны все рынки, до которых она может дотянуться товарами.

Поселки против технопарка

Субботним днем Ирина Козел красит трубу газового отвода. Голубое горючее в деревню Быкачино, что в 20 километрах от Минска, совершили в осеннюю пору. Активная фаза работ пришлась на то время, в то время, когда обитатели этого и еще 13 окрестных поселков подготавливались к сносу собственных домов для глобальной стройки эры Александра Лукашенко — Белорусско-Китайского технопарка.

Электроника, машиностроение, узкая химия, биотехнологии, промышленность новых материалов. На 90 квадратных километрах, солидную часть которых занимают леса, должны разместиться исследовательские лаборатории и высокотехнологичные производства, логистические центры, жильё и коммерческие комплексы — от типового до элитного. Резидентам технопарка обещаны льготы: полное освобождение от налогов на прибыль, недвижимость и землю на первые 10 лет работы и половинное — на следующие десять.

Старожилам ничего аналогичного, ясно, не светит.

Старожилы, действительно, тут понятие относительное. Пример та же Ирина — в Быкачино появилась, тут живет ее мама, но сама она в Минске, трудится учительницей. Полтора десятка лет назад, решив с мужем обосноваться на земле, частично приобрели, частично забрали в аренду почву, выстроили дома детям.

Таких жителей, которых потянуло на землю, в окрестных сёлах большая часть. О том, что их постройки смогут изъять в пользу страны за минимальную компенсацию, люди определили из СМИ. По окончании коллективного возмущения поселения сносить передумали — но и генерального плана развития территории никто не отменял.

— Сейчас так говорят: лет 15 мы вас трогать не будем,— говорит Ирина.— Другими словами, мы попадем в резервацию. Позже обещают дать новую почву. Это что же, заново строиться?

Да тут любой на данный момент возмущается!

по поводу каждого — это и действительно, и нет. С прессой обитатели затерянных в лесах сёл общаются по-партизански: продолжительно выясняют, кто и откуда, после этого просят написать, что «тут с нами делают», а по окончании просьбы представиться на диктофон, разбегаются по отдельности. Довольно часто говорят: в сёлах собирали много автографов против.

Но в то время, когда в местном — Смолевичском — районом исполнительном комитете прошло публичное обсуждение проекта, за постройку высказалось 299 человек. Против — двое.

— Действительно, откуда они забрали эти цифры, я не осознаю,— говорит еще один из местных, Виктор Обметко.— Представителей правительства мы тут и не видели. А о том, как начинается проект, определим из газет.

Информационный вакуум систематично рождает страхи — об угрозах для экологии и о том, что под Минск завезут 600 тысяч китайцев. Откуда эта цифра, только бог ведает, но для тревоги по части экологии обстоятельства имеются. Дело в том, что на территории будущего технопарка большое количество подземных озер (исходя из этого местность во времена СССР не застраивалась), два природных заказника, пара скотомогильников, и Петровичское водохранилище, откуда выпивает воду часть белорусской столицы.

Нарушение баланса демографического тревожит не меньше. «В случае если тут начнут массово селиться китайцы, я и не знаю, на каком языке мы тут будем говорить через пара лет,— продолжает Виктор Обметко.— Я вот появился в деревне, а не знаю толком ни белорусского, ни русского. Говорим на «трасянке» (смесь русского с белорусским.— «О»)…

Но, сейчас самый настоящий из страхов — массовые вырубки. «Отечественные леса уже перевели в другую — хозяйственную — категорию,— напоминает Ирина, чей папа лесничим сажал тут леса по окончании войны.— Вырубать будут под корень. О последствиях для всей страны и Минска никто не вспоминал».

Последнюю попытку отбиться от масштабной стройки, говорит она, ее односельчане предприняли полгода назад. Негромко, без прессы собрали подписи за постройку в деревне православной церкви — по плану быкачинцев, она должна была отпугнуть чужеземцев. Но в районом исполнительном комитете также не лыком шиты: обращение разглядели — и на всякий случай не разрешили.

Окно в Россию?

В 2013-м в Китае прошло пара масштабных презентаций минского технопарка, в управлении которым у китайской стороны окончательные 60 процентов. Среди конкурентных преимуществ проекта минские госслужащие очень выделяли членство Белоруссии в Таможенном альянсе: дескать, это разрешит продукции резидентов парка свободно попадать на казахский и, само собой разумеется, российский рынки.

— Власти очевидно не рассчитывают на то, что товары из технопарка будут продаваться в Белоруссии,— подмечает в обозревателю «Огонька» исполнительный директор аналитического центра «Стратегия», экс-кандидат в президенты Белоруссии Ярослав Романчук.— Они думают лишь о том, как нацелить потенциальных резидентов на российский рынок.

Романчук уверен в том, что технопарк — это собственного рода дыра на теле Таможенного альянса: «В рамках Евразийского экономического альянса нужно согласовывать торговую, таможенную и экономическую политику. Технопарк — пример создания искусственно благоприятных условий для раздельно забранного региона. Если бы он начал бурно развиваться и его товары стали теснить российские на рынке РФ, забеспокоились бы органы Таможенного альянса».

Наряду с этим, думает специалист, пока товары из технопарка не станут важной угрозой русскому рынку, Москва будет замечать: так как проекту смогут помешать и иные факторы, к примеру имидж Белоруссии как ненадежного партнера.

— Страну, где правительство неимеетвозможности совладать с инфляцией, где нет вразумительной валютной политики, тяжело вычислять благоприятным местом для долговременных инвестиций, — разъясняет он.

Китайские представители для того чтобы пессимизма не разделяют. «Белоруссия возможно уверена, что парк мы построем,— на условиях анонимности подчеркивают они,— в случае если, само собой разумеется, не столкнемся с какой-то эпической по размерам коррупцией и не решим «отключить питание». А в то время, когда парк будет выстроен, Белоруссия возьмёт то, что пробовала сделать Российская Федерация и пока не смогла. Не забывайте Сколково?»

Но, главный собеседник по данной проблеме на сегодня — Александр Ермак, глава администрации технопарка, человек, что воображает в будущем китайском городе белорусскую власть. У него особенная миссия, о чем напоминают сходу два портрета Александра Лукашенко в его кабинете. Один, минималистичный, отражает президентскую строгость.

Второй — полноразмерный — наблюдает со стенки, озаряемый сравнительно не так давно поднявшимся на Востоке солнцем.

В штатном расписании администрации — 17 человек, из которых до тех пор пока трудятся девять. В качестве резидентов готовы пройти регистрацию пять компаний — из них Ермак готов назвать три: это китайский производитель смартфонов ZTE и две фармацевтические компании — «Асса-медика» из Белоруссии и российский «Ф-синтез». О вероятном приходе в парк таких гигантов, как Sinomach (машиностроение и тяжелая техника), о чем прошлым летом писали китайские СМИ, пока он умалчивает.

Александр Ермак создаёт чувство человека, у которого имеется ответы на все вопросы. Да, под вырубку подпадает 38 квадратных километров леса, но вырубки не будут целыми, их совершат в течение 20-30 лет, наряду с этим предусмотрены компенсационные посадки леса на 43 квадратных километрах. Около населенных пунктов покинут защитные лесополосы.

Комментируя недовольство местных, Ермак напоминает: при постройке технопарков в Китае исключений для живущих на их территории не делали — сносили все поселения, а людям предоставляли жилье и компенсацию на стороне.

— Непременно, возможно, все придет к тому, что совокупность интегрирует поселения,— говорит он.

Приезд сотен тысяч китайских мигрантов в 9,5-миллионную Белоруссию Ермак именует нереальным.

— Мы говорим о постройке фирм пятого и шестого технологических укладов, а они не предусматривают для того чтобы числа трудящихся,— уточняет он.— Ставится задача, дабы работников было как возможно меньше, дабы все было автоматизировано и роботизировано. Поразмыслите сами, сколько же нужно фирм и каких, дабы задействовать 600 тысяч?

В уставах китайских технопарков в Африке и Азии, напоминает Ермак, постоянно прописывалось: в том месте смогут быть зарегистрированы лишь компании — резиденты КНР (в Белоруссии не так, напоминает он). Но кроме того в том месте часть работников из КНР была до 20 процентов — в большинстве случаев, технологи и управленцы. Под Минском же, как мы планируем, будут не только резиденты КНР и Белоруссии, но и других государств, исходя из этого тут вряд ли будет кроме того 20 процентов зарубежных рабочих.

По словам Ермака, сам новый город проектируется по современным нормам, со строениями низкой этажности и зелеными территориями. Планируется, что через 3 десятилетия тут будет жить 155 тысяч людей. Кроме того в случае если 20 процентов из них будут чужестранцами, столько «переварить» Белоруссия сможет, уверен он.

Цифры притока мигрантов, каковые именует государственный служащий,— это его личная оценка. Ни в одном протоколе о намерениях не прописаны ограничения ни по неспециализированному количеству мигрантов, ни по численности зарубежной рабочей силы на фирмах, признает Ермак. Он утвержает, что кого нанимать, будет решать инвестор.

Но белорусская сторона сохраняет надежду: кадровый потенциал Белоруссии резидентов устроит.

— Нельзя исключать,— продолжает он,— что менеджерский персонал будет зарубежным, в случае если предприятие не отыщет экспертов у нас. Но завозить еще и остальных работников, я думаю, накладно для бизнеса. Так как тех же белорусов, вероятнее, не нужно будет снабжать жильем.

Первые работы развернутся на участке в 10 квадратных километров, по которому уже имеется детализированный замысел. Промышленная застройка займет 820 гектаров, еще 200 гектаров дадут под административные, коммерческие и жилые строения. Инвестиции в первоначальный этап оцениваются в 6 миллиардов долларов.

К лету 2014-го белорусская сторона собирается подвести главные коммуникации к границам парка. Внутренней инфраструктурой займется бизнес — по крайней мере, так выяснено указом президента. Но, Александр Ермак оговаривается: последнее условие может и измениться.

Модернизация Белоруссии через технопарк не должна приводить к Москвы, считает государственный служащий, поскольку у России и Белоруссии сейчас единое экономическое пространство, соответственно, две государства «выступают единым фронтом за привлечение новых и инвестиций разработок на неспециализированную территорию». Что же касается возможностей, белорусский государственный служащий допускает: продукция многих фирм технопарка отправится на Восток.

«Отечественные-то поспивались»

По лесным тропам на территории, которой суждено стать плацдармом белорусской технологической революции, ваш обозреватель пробирается в прицепе мотоблока. Лес бережно расчерчен на сектора, кое-где начаты вырубки — это не обращая внимания на то, что проект еще не прошел всех госэкспертиз. Две попутчицы — из деревни Волма, что на границе будущего технопарка — почем напрасно ругают инициативу правительства, в результате которой в осеннюю пору не сходишь в лес за грибами.

Единственный позитив, что они связывают с приходом китайцев — у их молодых односельчанок крепнет надежда выйти замуж: «Отечественные-то поспивались».

Официальный Минск тем временем уже заявил Пекин стратегическим партнером. Сейчас китайцы в Минске — стабильно вторая по численности категория чужестранцев по окончании русских. Они электрифицируют железные дороги, модернизируют электроэнергетику, неизменно побеждая в конкурсах на поставку оборудования, строят вторую взлетно-посадочную полосу в аэропорту Минска — именно рядом с будущим технопарком.

В прошедшем сезоне в Белоруссии начат выпуск и китайских легковушек Geely. Проектная мощность завода — 100 тысяч авто в год — в семь раза больше, чем таких авто продается в Российской Федерации. Учитывая, что сами белорусы в силу маленькой других факторов и покупательной способности склонны брать подержанные иномарки из Европы, делается очевидным, на каких клиентов рассчитывают авторы проекта.

Ярослав Романчук уверен, что возможностей белорусская сборка имеет мало: «Авторы проекта вынуждены будут учесть настоящий спрос на рынке».

Для президента Лукашенко Белорусско-Китайский технопарк — метод покинуть память о том, что в его президентство в стране было выстроено что-то вправду значимое, не считая агрогородков и вездесущих ледовых дворцов, набивающих оскомину местному электорату как пример неэффективных трат. Первая глобальная стройка президента — столичный денежный центр «Минск-сити», что в собственные лучшие времена оценивался в 30 миллиардов долларов, канул в Лету по окончании ухода российского инвестора.

Для Китая белорусский проект — это попытка выхода с проектами технопарков на третий континент по окончании Африки и Азии. Не секрет, что КНР купила большое количество европейских компаний сейчас, в основном в государствах PIGS (Португалия, Ирландия, Греция, Испания) по окончании того, как тройка кредиторов (ЕС, Европейский Национальный банк и МВФ) вынудила их приватизировать сектора экономики и ключевые компании (хороший пример — греческий порт Пирей). Так что, Белорусско-Китайский технопарк может стать той моделью, по которой красный дракон будет объединять собственные новые мощности и в ЕС.

Однако, для семьи Ирины Козел, которая разглядывала деревню Быкачино под Минском как площадку для будущей родовой усадьбы, китайские фабрики за собственным забором, вероятнее, будут означать финиш данной мечте.

— Мой старший сын с семьей живет на данный момент в Лондоне, он программист, у него в том месте бизнес,— говорит она.— Мы и ему приобрели надел земли на окраине деревни, выстроили временный дом, по причине того, что он желал в будущем ко мне возвратиться. Но в последний собственный приезд взглянуть на то, как начинается история с технопарком, и больше о возвращении не говорит.

Для Белоруссии, которая за последние 20 лет утратила 8,5 процента населения, эти слова большое количество означают. Пожалуй, больше кроме того, чем приход зарубежных инвесторов со своей рабочей силой.

Николай Анищенко

Случайная запись:

Президент потребовал ускорить строительство Китайско-белорусского индустриального парка


Статьи по теме:

Метки: