Гранд-отель кремль. высокопоставленные коммунисты

Автор: ·

Гранд-отель кремль. высокопоставленные коммунисты

С 1952 года первенец Луиджи Лонго и Терезы Ноче Джино трудился синхронным переводчиком в Кремле. Его воспоминания выявляют скрытые стороны «крепости власти» — Кремля, запретного Москвы. Во второй половине 50-ых годов XX века в Интернациональном заседании коммунистических и рабочих партий учавствовал и Мао Цзэдун, что в отличие от вторых фаворитов привез с собой из Пекина собственного переводчика, которому он доверял.

Быть может, он в один момент делал обязанности телохранителя. Остальных фаворитов международного коммунистического перемещения обслуживали кремлевские переводчики.

Данный эпизод озадачил советских деятелей, каковые не знали, как себя повести. Если бы они решили «дублировать» переводчика «Великого кормчего», произошёл бы скандал, следовательно, лучше тащить время и подготовиться к нехорошему.

Скандал и случился, по причине того, что когда Мао открыл рот (а его обращение длилась два часа), столичные переводчики схватились за головы. Джино Лонго вспоминает: «Китайский переводчик не только не хорошо владел русским языком, он просто не умел переводить. Он пропускал целые фразы, заменял их собственными словами, обрывал предложения на середине, путал слова; отечественные переводчики с китайского языка держались за головы, пока китаец высокомерно произносил одну нелепость за второй.

Но это еще не все, по причине того, что Мао обожал приправлять собственный красноречие непристойностями и пошлостями из простонародного словаря. Неизвестно, кто больше старался: оратор либо переводчик, но не было предложения, в котором бы отсутствовали пошлые выражения. И мы должны были это переводить на собственные языки!»

Попросту говоря, это был кошмар какой-то. Лонго признает: «Одно я могу с уверенностью заявить, что из речи Мао никто из присутствующих, за исключением, очевидно, китайцев, не осознал ничего. Конечно, в конце его речи все культурно хлопали в ладоши, но что именно сообщил Мао (а он был уверен, что присутствующие с ним согласны, поскольку никто не протестовал и не возражал, и все рукоплескали), знают лишь китайцы. Никто тогда не придал значения этому эпизоду, речи имеется речи, как мы знаем.

Но нельзя исключать, что эпизод имел последствия, что повлияло в последующей озлобленной русско-китайской полемики и обоюдных нападках».

На протяжении второго Интернационального заседания коммунистических и рабочих партий, прошедшего в Москве в ноябре 1960 года, Джино Лонго встретился с вьетнамским фаворитом Хо Ши Мином. Папа Джино, управлявший делегацию Итальянской компартии, как-то вечером не смог находиться совместно со всей номенклатурой на театральном спектакле в зале Чайковского. Исходя из этого он дал два собственных билета сыну, отправившемуся на спектакль в сопровождении собственной русской жены Людмилы.

В то время, когда чета Лонго определила по острой бороде Хо Ши Мина, вошедшего в чёрный зал по окончании начала спектакля, то они любезно внесли предложение ему уступить собственные места. Но революционер-азиат культурно отклонил предложение, приятно улыбнувшись. «В промежутке он задал вопрос о нас, мы представились. Он заявил, что вычисляет за честь познакомиться с сыном для того чтобы известного отца.

Позже он добавил с оттенком лукавства, что еще более рад познакомиться с красивой женщиной, на которой я женился и сейчас не могу сбежать (это было правдой!). Он попросил разрешения мало поухаживать за моей женой, дабы не утратить привычку, не смотря на то, что сейчас он стар, весьма стар. Он склонился к руке жены и поцеловал ее. Беседа, начатая на французском, перемежалась русскими фразами и словами, каковые с большим трудом, но возможно было осознать.

Это был фейерверк. Мне довольно часто приходилось вмешиваться в беседу для перевода. Хо Ши Мин неоднократно выходил в одиночку из партера в коридор либо фойе, заставляя собственного сопровождающего из ЦК волноваться. Тот не знал, какому святому молиться. Возвращался Хо Ши Мин с цветами, с напитками, с конфетами. Сыпались шуточки, анекдоты, реплики, рассказы, новые вопросы, время от времени навязчивые.

Он вел легкомысленную игру и делал это с редким мастерством». Итак, кондотьер партизан Национального фронта освобождения Южного Вьетнама, дядюшка Хо резвился в столичном театре и вел себя как заправский западный «кавалер из прошлых времен».

Первенец Луджи Лонго обрисовывает великолепие Кремля и кое-какие залы, убранные по случаю последнего, проходившего при жизни Сталина в октябре 1952 года XIX съезда КПСС. В первую очередь, поражали шикарные туалетные помещения дворца: «Это были просторные помещения, отделанные массивным красным деревом, с тяжелыми дверями и позолоченными ручками, раковинами из британского фарфора, позолоченными кранами, громадными мраморными полками и хрустальными зеркалами.

крышки и Сиденья унитазов сияли и были сделаны кроме этого из красного дерева шириной в два сантиметра с позолоченными петлями!» Для участников конгресса трудился буфет: «Накрахмаленные салфетки и скатерти из фландрского льна, сервизы и кремлёвские приборы, изысканная еда за соответствующую большую цену. Но делегаты приобретали из партийных касс большие суммы денег на затраты.

Я не забываю вкус ароматнейшего чая, только что испеченного масляного печенья, свежайшего творога с ванилью, изюмом и засахаренными фруктами. Все было отличного качества».

Джино Лонго имел возможность близко определить привилегии и роскошь, которыми пользовалась партийная каста, в то время, когда его папа, секретарь Итальянской компартии с 1964 по 1972 годы, проводил отдых в Советском Альянсе в качестве желанного гостя КПСС. Платить ему ни за что не приходилось. На дачу, предоставленную в распоряжение зарубежного гостя, два раза в сутки «приезжала машина с коробками съестных припасов, лакомств, напитков, вин, сигарет и ликёров».

Затраты за все это несла КПСС.

Само собой разумеется, ничего необыкновенного в этом нет, но всех этих удобств не имел среднестатистический русский товарищ Иван. Лонго подмечает: «Казалось необычным то событие, что каждому зарубежному гостю по прибытии культурно вручали солидной конверт с деньгами. Суммы были большими: сперва три тысячи, а потом пять тысяч рублей (это то, что касалось моего отца, предположительно, существовали особые тарифы).

Это намного превышало хорошую среднемесячную заработную плат. Эти деньги выдавались всего на пара дней нахождения, при том, что все затраты оплачивались».

«Il Giornale», Италия

Случайная запись:

VLOG ТУРЦИЯ ОБЗОР ОТЕЛЯ WOW Topkapı Palace МОЙ ЧЕСТНЫЙ ОТЗЫВ. Kremlin Palace ТУРЦИЯ


Статьи по теме:

Метки: