Китай возвращается: с кризисом или с миром?
Вот что я написал в собственном маленьком очерке по возвращении из Китая в самом финише прошлого года: «…Дабы удостовериться в собственном впечатлении, мы отправились за 50 км от Шанхая взглянуть на историческую китайскую деревню Чжуцзяцзяо: что-то наподобие «действующего» Суздаля, не макета. Еще ее именуют «китайской Венецией» из-за размещения на реках, но это, само собой разумеется, преувеличение.
Очевидно, наблюдали отнюдь не только на музейную достопримечательность, саму деревню Чжуцзяцзяо (ей позже также уделили должное внимание), а по сторонам шоссе. В том месте кипела жизнь.
Медлительно, но неуклонно Китай сносит собственные трущобы, те, каковые остались со времен до 1960-х годов, расчищает кучи мусора по берегам каналов, того, которого – мусора – ой, как много, одевает берега в каменные набережные, сооружает дороги, сооружает дома… Но правда и вот что: того, что необходимо снести по обстоятельству полной негодности, ветхости а также непристойности, того, что нужно почистить, замостить – весьма и довольно много. Как правда да и то, что в 50 километрах от Шанхая плоды главной уборки уже хорошо ощущаются.
Само собой разумеется, эта местность разительно отличается от Европы: в Европе главная уборка начиналась снизу, «во дворах», где в вольных городах вырастала мастеровитая буржуазия, и стартовало все это намного раньше. В Китае «уборка» начинается от побережья, от окна в мир.
Что больше всего в Китае создаёт чувство? Во-первых, это масштабность. Не обращая внимания на огромные просторы страны, масштабность в этом случае – это не равнины и огромные реки.
Это – труд китайцев. Это, в случае если угодно – кроме того то количество мусора, которое они уже убрали. И которое еще уберут.
Это высота и число домов, каковые они возвели, это кроме того то обилие мерзости, которую выбрасывают в воздух их фабрики, дым, что я видел из иллюминатора самолета China Eastern Airlines. Неспроста они так обожают эпитет «великий»: Великая стенки, Великий металлический поход и т.п. Но… тихая поступь – и громкие слова…
…Понимаете, мне показалось, что модернизация, заявленная КПК и очертя голову поддержанная Западом, его транснациональными корпорациями, легко остановится, когда КПК прекратит подгонять и ставить масштабные задачи, а Запад – впихивать в том направлении инвестиции, технологии и торговые марки. И тогда Китай снова погрузится в сладостную вековую истому. Нет, он не прекратит строить: опять будут и Великие стройки, и Поднебесная Великая Уборка.
Но они будут заниматься привычными делами: к примеру, достраивать Великую стенке, которая ни от кого их не оградила, а уборка будет такова, как мы видели по дороге из аэропорта Харбина в город: не меньше много людей, растянувшись по шоссе на несколько километров, счищали метлами с края дороги (того края, что уже за проезжей частью, на обочине, около отбойника) жалкий налет кроме того не снега, а так, снежка. Они были при деле, были заняты…»
Громадный кредитный цикл в глобальной экономике, ведомой США, по завершении последнего собственного «проходного» кризиса в начале нулевых, известного, как «кризис докомов», вступил в терминальную фазу. Кризис 2008 года – это уже финал данной экономической парадигмы, время, в то время, когда избыточные инвестиции, активы должны быть неспешно ликвидированы.
Но не все эти избыточные инвестиции на сегодня идентифицированы: хороший пример незавершенности делевереджа – распространение неприятностей в Европе. Хуже того, имеется основания подозревать, что Китай сейчас является такой же пузырь, сосредоточие избыточных активов.
В действительности, лишь прямые инвестиции в эту страну уже в середине нулевых достигали $6 млрд, а в 2010 – приблизительно $9 млрд в среднем в месяц. Но самая потрясающая собственными масштабами инвестиционная активность велась в стране. Финансовая масса М2 Китая в 2011 году достигла $13,2 млрд, превзойдя и США с $10 млрд, и Японию.
Она по результатам 2010 года составляла 1,8 ВВП страны! Наряду с этим Народный банк Китая не стеснял себя в эмиссии: с 2005 года финансовая база КНР, приблизительно равная активам НБК, выросла (тут: в долларовом выражении ) приблизительно в 4,5 раза. ВВП (в том же долларовом выражении, для сопоставления) – на 210%, другими словами в 3,1 раза.
Пользуясь тем, что 70% финансовой системы КНР по активам – это 4 наибольших государственного банка, а остальные, в целом, слушаются НБК, на протяжении мер по борьбе с кризисом в 2009 и 2010 годах финансовая система Китая выдала кредитов в экономику в количестве $1,5 и $1,2 трлн соответственно и достигла в итоге 130% ВВП. Для сравнения: экономика КНР на сегодня показывает ВВП на уровне около $6 трлн. Наряду с этим часть в ВВП конечного потребления домохозяйств понижалась с и без того маленьких 48% в первой половине 90-ых годов двадцатого века, достигнув в 2010 году 33% ВВП.
Больше 45% ВВП Китая – это инвестиции, инвестиции и еще раз инвестиции. И без того год за годом, без громадной заботы о качестве.
Больше 70% роста ВВП Китая на уровне 10% в год в среднем с 2005 года снабжают инвестиции и экспорт, 30% – рост потребления. Это – очевидные предпосылки для создания и избыточного инвестирования избыточных активов.
Наряду с этим весьма сложно учесть огромную активность теневой финансовой системы, которая создана именно, дабы обойти ограничения, налагаемые монетарными властями КНР на банки страны, и подтасовки в отчетности, характерные для социалистической и полусоциалистической экономической совокупности и т.п. В соответствии с, в неспециализированном-то, широко известным сведениям, заемщикам в Китае во время ужесточения финансовой политики в 2011 году не составляло особенного труда взять необходимое финансирование через посредников в Гонконге, а полулегальные кредитные (ростовщические) «товарищества» в некоторых местностях фондировалиграждан, согласных брать займы под… 30% и выше.
Но все китайские мегаинвестиции продолжительное время абсорбировались без ожесточённых инфляционных последствий растущей настоящей экономикой, притоком в индустрию недорогой рабочей силы из сельских регионов и товарным экспортом в мир (не забывайте: Китай – глобальная мастерская?), до тех пор, как в 2009 году внезапно не оказалось, что рентабельность девелоперской деятельности – более 55%. Вдобавок, экономика Китая начала ускорять долгожданный и требуемый от нее поворот от накопления к внутреннему потреблению, что пока не весьма отражено в цифрах, относящихся к структуре ВВП, но, возможно, не так долго осталось ждать проявится, а на бытовом уровне – уже в полной мере заметно.
В марте 2012 года инфляция в Китае достигла 3,6% год к году, что, быть может, не выглядит страшным, но это намного выше февральских 3,2%. А вот что выглядит страшным – так это инфляция стоимостей продуктовых товаров на уровне 7,5% год к году. Более давешним показателем того, что инвестиции избыточен, стали известные свежепостроенные кварталы и китайские города-призраки.
И еще одним – вызывающие большие сомнения по качеству займы местных, провинциальных властей и городских, чей объем, по некоторым подсчетам (с учетом долга инвестиционных компаний-«спойлеров», каковые занимались фондированием местных проектов), может достигнуть 35% (!) ВВП КНР.
Показателем решительного разворота китайской экономики к потреблению стало сужение чистого экспорта с 9% ВВП в 2007 году до 3,9% ВВП в 2010 году, чему, например, содействовало упрочнение юаня. Но не об этом ли говорили США и другие страны Запада, в то время, когда потребовали участия Китая в устранении мировых дисбалансов, одним из наиболее значимых среди которых есть дисбаланс во внешней торговле Соединенными Штатами и Китаем. Но не все так легко.
Китай быстро делается импортером и, так, поддерживает в большой степени мировую экономику. От экспорта в Китай в весьма большой степени зависит состояние экономики таких государств, как Австралия, экспорт которой в Китае образовывает боле 27% ее неспециализированного экспорта, Корея – чуть менее 27%, Бразилия (17%), Европейский союз (9%), США (7,6%) и Российская Федерация (7%). По подсчетам UBS, вклад повышения экспорта в Китае в рост экономики составил для Германии 0,7 п.п., Бразилии – 0,9 п.п., Кореи – 1,2 п.п., России… 1,7 п.п. (из 4,3% роста ВВП в 2011 году!)
Но в марте 2012 года Китай возвратился от торгового недостатка февраля в $31,5 млрд к профициту в размере $5,3 млрд при росте экспорта год к году в приблизительно 9% и импорта – на 5,3%. Свидетельствует ли это возврат КНР к прошлой модели роста с опорой на внешний спрос? Увы, это вероятно значит продолжение замедления роста китайской экономики и торможение внутреннего спроса благодаря более твёрдой монетарной политики властей Китая.
Это выясняется нехорошей новостью для главных торговых партнеров КНР – см. выше.
Кроме экономической зависимости от Китая (всемирный экономический рост при твёрдой посадки в Китае, наверное, срочно закончится), цена некоего количества активов конкретно связана с обстановкой в Китае. Это, непременно, цены на сырье, в первую очередь энергоносители и металлы, и сельскохозяйственные товары. Это окажет несомненное действие на валюты последовательности сырьевых государств, в первую очередь, Австралии. Под давлением окажутся и ближайшие азиатские валюты.
Падение цен на эти виды сырья может привести к неприятным последствиям для всех рынков рискованных активов… но, вероятнее, как это устроено Сейчас, падение при таких условиях на этих рынках случится в один момент, легко под давлением нехороших новостей. Все же, что ни скажи, денежный рынок Китая остается довольно изолированным от «англо-саксонского» сектора мирового рынка: к примеру, долгая, с 2009 года, стагнация фондового рынка в Гонконге и плавное понижение рынка в Шеньжене не произвели сильного впечатления на мир. Очевидно, экономический (и/либо политический) хаос в Китае при сильного ухудшения обстановки такое чувство смогут произвести с большей легкостью.
Но вероятно ли такое стремительное ухудшение обстановки сейчас: к примеру, стагнация либо кроме того рецессия китайского ВВП, взрыв безработицы, наподобие того, что по не в полной мере подтвержденным слухами имел место в 2008 – начале 2009 годов, падение потребления? До тех пор пока власти данной сверхликвидной экономики с высокими сбережениями обосновывали, что их ресурсов достаточно для предотвращения вправду глубоких кризисов.
Не считая всего другого, в отличие от западного мира, у них имеется таковой инструмент заметания кризисов под ковер, как административные рычаги действия на монетарную сферу и экономику. Добавьте ко мне чистые интернациональные активы на весьма большом уровне и смещение роста поизводства с побережья КНР во внутренние территории, где еще имеется экстенсивные ресурсы для роста, и у вас покажется надежда на то, что ближайший потенциальный кризис в Китае – это не ожесточённый терминальный кризис для данной экономической парадигмы, а… быть может, предпоследний. И уж за ним может последовать и в полной мере мирная – почему бы и нет? – окончательная смена модели легендарного китайского роста поизводства.
Николай Кащеев
Случайная запись:
Россия, США, Китай — новый передел мира. На грани новой войны.
Статьи по теме:
-
Китай превращается из реципиента инвестиций в их источник по всему миру
Европа на гребне третьей волны исходящих прямых инвестиций Китая. КНР переживает структурный сдвиг, на протяжении которого она преобразовывается из…
-
Очередную китайскую технологическую компанию оценили в миллиарды долларов. Китай запустил еще один спутник в космос. Китай вот-вот обгонит США по…
-
Китай. В попытке осознать Запрещено затевать описание настоящего страны, ее роли и места в современной картине мира без рассмотрения ее географических,…