Китайцы в казахстане присутствуют в гораздо большей степени, чем об этом говорится

Автор: ·

Китайцы в казахстане присутствуют в гораздо большей степени, чем об этом говорится

Он тонко ощущает нерв исчезающей эры. Его попыткам открыть забытое старое и новое в пространстве и во времени – нет финиша. Его мироощущение – это смешение истории, литературы и философии. Общение с ним поражает стилистикой и глубиной речи, неизменно необыкновенным и совсем новым взором на обыденность, далёким от графомании и банальности.

Он не потерял свойстве перевода с устного на письменный. И спешит «ноздря в ноздрю» со временем. Он неизменно нов и актуален.

Мурат Ауэзов – культуролог, синолог, мыслитель. Продолжать возможно продолжительно…

– Мурат Мухтарович, как опытного синолога не могу не задать вопрос вас о Китае. Как велики угрозы, исходящие сейчас от отечественного великого соседа, либо китайская угроза — это миф?

–Честно сообщить, я не отслеживаю обстановку. И не очень сильно по этому поводу переживаю. Я не считаю себя хорошим синологом, не смотря на то, что и изучал китайский в одном из лучших институтов СССР – в Университете восточных языков при МГУ.

В том месте мы приобретали не только лингвистические знания, но и изучали страну в целом. Я прекрасно обладаю китайской военной терминологией, потому, что в университете была важная военная кафедра…

– Другими словами у вашей учёбы было и второе дно?

–Да, и исходя из этого китайской военной лексике придавалось особенное значение. Так как из нас готовили переводчиков в условиях войны.

– Получается, вы были студентом двойного назначения…

–Получается. Я, в то время, когда был дипломатом в Китае, часто поражал собеседников знанием армейских терминов, значение которых и на русском-то не всегда понимал…

– Мурат Мухтарович, начнём с Китая. Как изменилась внешнеполитическая риторика Поднебесной за последние годы по отношению к Казахстану?

–Я подмечаю, что растёт чувство собственной силы в китайском обществе. В Китае довольно большой уровень дипломатии, и сейчас она направлена не только гегемонам мира, но, в первую очередь, китайскому народу. Я бываю и в Синцзяне, и в Пекине.

И вижу, как быстро поменялось внутреннее самоощущение китайцев. У Поднебесной показалось спокойное и уверенное чувство силы а также превосходства. Сейчас китайцы снова чувствуют себя центром мира.

– Какая-то парадоксальная обстановка. С одной стороны – казахско-китайская дружба. С другой – у нас не принято тревожить и злить отечественного соседа.

А отечественные люди не приобретают практически никакой информации о внешних угрозах. Они не смогут иметь собственного мнения, не обладая объективной картиной происходящего…

–Как раз исходя из этого Казахстану нужен университет Китая. Мы должны изучать и изучить отечественного соседа. И осознавать, что в том месте происходит.

– Но тогда нужно создавать университеты России и США!

–Университеты Китая и России – как минимум! Это отечественные стратегические партнёры и ближайшие соседи. Нам нужна системная подготовка кадров по изучению этих государств.

– А собственных учёных у нас для этого хватит?

–Необходимы не только учёные. Нужна и информация разведслужб, дабы многомерно изучать ту либо иную страну и производить советы для управления Казахстана. Тогда и общество будет иметь верные ориентиры. Без вдумчивого обеспечения безопасности всё может рассыпаться, как карточный домик. В то время, когда мы всерьёз вспоминаем о отечественных соседях, то должны сперва ответить на вопрос: а что имеется мы сами?

Не во фраке интернациональных шоу-презентаций, а по гамбургскому счёту нужно определиться.

– В одном из собственных интервью вы заявили, что «происходящее в Синьцзяне, – это подготовка плацдарма для броска на территорию Центральной Азии и Казахстана». Что конкретно вы имели в виду, и какие конкретно варианты развития событий вероятны?

–Тут речь заходит не о военной терминологии. И не о том, что в том месте группируются войска и завозится бронетехника. Нет. В Синьцзяне идёт великое переселение ханьцев из внутренних районов Китая к нашим границам.

Они строят дороги и великолепные города. Это миллионы человек. Их производственно-строительные бригады за день смогут превратиться в подразделения опытной армии Китая.

Их общее колличество – это приблизительно нынешнее население Казахстана, и они напрямую подчиняются Пекину.

– А как проходит ассимиляция уйгуров и казахов?

–Честно говоря, все уже выдохлись в данной борьбе. И что бы мы ни говорили и как бы ни высказывали собственное робкое возмущение в отношениинашего соседа – ничего не изменяется! Казахстан ни при каких обстоятельствах не делал резких политических заявлений.

Ни по спорным территориям, ни по проблемам трансграничных рек.

– В то время, когда вы были послом, что-тоделалось в этом направлении?

–Китайцы постоянно отвечали, что они изучают данный вопрос. В то время, когда Цзянь Цземинь приехал из Казахстана в Китай, он дал тайные указания, дабы воды этих рек были использованы в интересах Китая.

– Если они тайные, то как вы определили об этом?

–Мне переслали документы из Китая. И в то время, когда я публично объявил, что КНР не планирует решать эти неприятности, ко мне пришли представители разведслужб.

– И что они от вас желали?

–Документы само собой разумеется! Я передал сотрудникам КНБ копии этих бумаг. В них была конкретная информация о том, что Китай в скором будущем не собирается решать неприятности трансграничных рек. И сейчас китайцы выстроили огромные водохранилища на Тёмном Иртыше и зарегулировали Либо. Китайские земледельцы применяют много пестицидов. Позже эта вода поступает в Либо.

И посмотрите – во что сейчас преобразовывается Капчагай.

– А во что он преобразовывается?

–В отстойник. Но Казахстан молчит. А нам нужно оговаривать с Китаем качество и объёмы поступающей воды, как это сделали Индия и Бангладеш.

– Мурат Мухтарович, каковы на ваш взор главные интересы Китая в Казахстане?

–Само собой разумеется, Китаю сейчас необходимы отечественные газ и нефть. Но, самое основное, ему нужна легализация собственного массированного присутствия в Казахстане. У Китая фундаментальная неприятность перенаселённости. И в Казахстане китайцы присутствуют в намного большей степени, чем об этом говорится. И тут не идёт обращение о неуважении к китайцам. Мы должны уважать самих себя и защищать в первую очередь собственные интересы.

В китайских книжках говорится о том, что часть территории Казахстана «по совести» обязана принадлежать растущему Китаю. А до тех пор пока возможно констатировать неадекватность мер и действий, предпринимаемых со стороны Казахстана. И где же отечественная зубастая пресса?

– Снова журналисты во всём виноваты?

–Да нет, само собой разумеется…

– А какова была официальная реакция по окончании того, как вы передали эти тайные документы разведслужбам?

–Как видите, никакой…

– В то время, когда речь идет об отношениях Казахстана с странами ЦА, у меня создаётся чувство, что тут любой сам за себя. Но так как это, по  меньшей мере, необычно. Одна неприятность трансграничных рек чего стоит.

В чём, на ваш взор, обстоятельство обособленности стран ЦА, либо эта неприятность надумана?

–В текущем году на Иссык-Куле мы проводим семинар, что именуется «Война и мир в памяти Великого Шёлкового пути». В том месте будут сильные участники. Мы собираем влиятельных и авторитетных людей.

На этих семинарах разбираем, из-за чего рвутся эти связи, обсуждаем геополитическую обстановку.

– И в чём суть этих встреч?

–Мы желаем видеть Центральную Азию не как объект чужой игры, а как консолидированный здоровый субъект в современной геополитической обстановке. И мы находим всё большее число людей, каковые знают это. Сохраняем надежду, что нас услышат первые лица стран и сумеют преодолеть индивидуальные амбиции.

В текущем году и МИД показал определённый интерес, участие в данной встрече подтвердили и главные секретари национальных рабочих групп по делам ЮНЕСКО центрально-азиатских стран.

– А сможет ли Казахстан избавиться от китайской экономической экспансии на евразийском пространстве, и что для этого нужно сделать?

–Здесь-то и нужен университет Китая. Казахстан может урегулировать любые вопросы, если он сперва примет решение собственные. Мы же не желаем быть бутафорским страной. суверенитет и Свобода – это громадные сокровища. Они выстраданы населением украины.

Сейчас не имеет значения, миллиард у тебя населения либо 16 миллионов. На Тайване по большому счету уверены в том, что Китаю нужно разделиться на 9 стран – возвратиться к карте начала17 века. И тогда Китай прекратит быть пугающим всех монстром, вызывающим на себя пламя ответных действий и подозрений.

– Меня поразили недавние опросы школьников. На вопрос: «Кем вы желаете стать?» — большая часть отвечает: «Государственный служащими». По причине того, что бедных государственныхы служащих не бывает.

А в то время, когда у нас покажутся госслужащие, каковые, как бы пафосно это не звучало, будут думать о Отчизне?

–Я не любитель гадать на кофейной гуще. Но то, что нужна изменение административной составляющей общества –совсем светло. Историческое время, высокое святая небо и наша земля – это всё отечественное, а не их. Они не хозяева, не им править бал. Что такое крадущие, коррумпированные госслужащие?

Это кроме того не улитки. Улиток жалко, не смотря на то, что они и вредители. А имеется таковой тип – человеко-улитки. Такие зубастенькие, вороватые, могущие сопрягать собственные корпоративные интересы. Всё это пыль.

И будут взрастать их дети, они возьмут дорогу к хорошим книгам, к мастерству и ужаснутся, определив правду о таких собственных родителях. Но кроме государственныхы служащих так как имеется и другие люди. Вы отправьтесь на любую выставку и посмотрите, сколько в том месте красивых работ, сколько соревновательности с самим творцом – имеется и для того чтобы уровня вещи. Мы обучаемся бороться со взятками презрением, брезгливостью, но так как можем и засучить рукава…

– За эти годы было много попыток создания национальной идеи. Но дальше слов дело не пошло. Позднее была Теория единства населения украины и отдельный проект национал-патриотов.

А что, на ваш взор, может сейчас объединить казахстанцев?

–Казахстан – поразительная страна. Мы необычный народ, что достойно проходит через любые испытания и тернии. Так вот, никакой национальной идеи не требуется.

И не нужно её придумывать! У нас на данный момент, к сожалению, многие, среди них и писатели, публицисты и философы, заняты этим…

– Вы имеете в виду поиском?

–Причём активным! Я сравнительно не так давно прочёл пара книг на эту тему. Чистейшей воды гуманитарный экспансионизм. Пишут про то, как мы спасём данный мир заблудший, и прочую чушь.

Пишут про то, как мы заселяли Америку в древние времена, и как это пришлось нелегко. Позже эти догадки пробуют выдать за национальную идею. Кичливость, отсутствие толерантности, органично присущей нам. Но всё это – пародии на национальную идею. А мысль несложна: будь человеком, уважай человеческие сокровища, обожай мир и ближнего собственного.

И в Библии, и в Коране, во всех святых книгах об этом большое количество сообщено.

– Другими словами речь заходит об простых людских сокровищах?

–Да. Не разрешай никому растоптать твоё человеческое преимущество, обидеть тебя, унизить твою людскую честь, поставить под угрозу естественность продолжения рода человеческого. В Казахстан будущее часто отправляла людей поразительной людской состоятельности.

Заберите, к примеру, Андрея Зенкова, что выстроил храм в центре Алматы. Это же божий человек. Это талантливо, ярко – неповторимое, потрясающее сооружение. Дух бессмертен и поразительно силён. А национальная мысль – это как влага в земле. Ты ни при каких обстоятельствах не сумеешь из земли её извлечь.

Имеется влага – земля плодоносит. Нет жидкости – земля рассыпается. И ничего не даёт. Национальная мысль – это душа. И душа – это не метафора. Душа – это то, чем живёт обычный человек.

Одухотворённость – не состояние каких-то необыкновенных людей. Исходя из этого национальная мысль содержится в том, дабы делать всё разумно, по душе.

– Ну, а политики сейчас что-то делают в этом направлении?

–Мне нравится доклад Тажина. Я его пристально прочёл. Вы имеете возможность меня заподозрить в комплиментарности к госслужащим большого уровня…

– Вас – пока не могу.

–Тогда я вам сообщу, что это весьма толковый и умный доклад и по-настоящему системный.

– И в чём же, на ваш взор, его сокровище?

–В том, что он предлагает нам принимать отечественную историю как целое – в развитии, во сотрудничестве, в преемственных связях. Но сообщение с историей и диалог со временем требуют выхода на арену людей одарённых.

– А они у нас имеется?

–К счастью, да. Марат какое количество собирает историков. И они с пафосом и большим энтузиазмом за это берутся. Кроме того публичные организации подтягиваются.

Но, опасаюсь, что в этом порыве будет утеряно самое полезное. В том месте необходимы не призванные, а избранные.

– Во второй половине 80-ых годов двадцатого века на площади Брежнева вы всё видели собственными глазами. Прошло уже больше 30 лет. Показалось поколение, которое появилось уже по окончании декабрьских событий.

А всю ли правду сейчас доносят до них, либо политизация истории длится?

–Само собой разумеется, отнюдь не всю правду. Да и по большому счету, всё прошлое доходит до нас через призму времени. Вот, к примеру, очень способный роман «Война и мир» Льва Николаевича Толстого.

Он был нужен, дабы в конце 19 века поведать людям правду о войне 1812 года. У историков неизменно имеется опытный кретинизм. И исходя из этого предъявлять счёты историкам запрещено. Это не имеет смысла. Лотос зря цветёт в болоте, в случае если душа тупа и невосприимчива к красоте. Равно как и очень способные произведения в литературе и музыке. Вопрос на данный момент не в том, нужно ли подрезать лепесток у лотоса, чтобы он стал ещё прекраснее. Вопрос в том, дабы поменять сознание.

Устыди, устраши, в случае если желаешь. Не смотря на то, что я не приверженец последнего. Устрашение – не способ.

Но устыди и сообщи, что ограниченность и твоя тупость, твоя эстетическая глухота – это то, что обрекаеттебя на прозябание, на бедственное существование тебя и твоих детей.

– В одном из интервью вы употребили термин «неоказахский шовинизм». Что это такое, и в чем он конкретно выражается?

–Термины – вещь не полная. Я лично использую термины, скорее, как метафоры. Сказать в период СССР о казахском шовинизме, само собой разумеется, было бы неуместно. Не смотря на то, что Ленин и сказал о шовинизме малой нации. Ну, скажем, стали возвращаться оралманы.

В казахском сознании, потрясённом до основания катастрофами ХХ века – репрессиями 37-го и 51-го годов, была подавлена воля. И, к сожалению, многие отечественные писатели предпочитали не обнаружить главного неприятеля. Была Москва – охранитель русского и имперская столица шовинизма. Всё это было. Но наровне с этим была великая миссия русской духовности и русской культуры. Запрещено сказать об одном, а о втором молчать.

Так вот, казахский шовинизм начал проявлялся по отношению к своим единокровцам, каковые приехали из Монголии либо Китая. И начинается – ты, дескать, монгол, а ты – китаец…

– Пренебрежение?

–Да, полное пренебрежение. Но ни при каких обстоятельствах не против украинцев либо русских. Против тех, на кого сам робеет замахнуться. Вы понимаете, не редкость таковой противный возраст у человека – подростковый. Ожесточённый. В то время, когда ещё личность не сложилась. Так как борьба за свободу, начиная ещё с Алаш-Орды, не прекращалась целый ХХ век.

Сейчас мы завоевали независимость и свободу. И стали большинством. Но вчерашние рабы, каковые не прекратили быть рабами духа, сейчас проявляют неординарную кичливость, чванство и как раз шовинистические эмоции по отношению к тем, с кем они помой-му поменялись местами. Это кроме того не библейское о том, что последние стали первыми. Это сверхсложный и болезненный переход.

Нам необходимо мочь создавать пространство для души, дабы входить в том направлении без виз.

– Мурат Мухтарович, так кто это всё делает?

–Это делает не интеллигенция. Это делают госслужащие. Вот в Китае в Средние века госслужащие были цветом нации. Император лично принимал экзамены у старших государственныхы служащих.

А у нас это суррогат – пародия на чиновничество. Эти люди смогут слушать, но не слышать. Они подхватывают слово наполовину, как собака хватает кусок на лету.

Но, простите, тут нет людской осмысления происходящего.

– К примеру?

–К примеру, говорят, что казахскую историю смогут писать лишь казахи. Это я уже слышал. Кстати, лишь казахоязычные казахи, выясняется, смогут писать казахскую историю. Это неошовинизм – равно как и гуманитарный экспансионизм.

А по существу – нацизм. И мне не легко сказать, что это у нас всё происходит. Это нарождается от того, что идёт массированное поощрение низкопробного.

В то время, когда не истина в науке, не знания становятся мерилом людских сокровищ, а совсем другие критерии. И тут принципиально важно всё именовать собственными именами…

– Считается, что технологический прогресс человечества всё больше разделяет поколения отцов и детей, дедов и внуков. По причине того, что пожилые люди не вписались в эту жизнь. А дети, наоборот, всё схватывают на лету.

Как вы вычисляете, прогресс разделяет поколения либо напротив, сближает?

–Честно говоря, я к этому вопросу отношусь патриархально. Принципиально важно не то, что собою воображает инструмент, а кто им оперирует. Я далёк от мысли, что происходит ужасный разрыв младшего поколений и старшего.

Природа берёт собственное. Ресурсы самообеспечения хороша нескончаемы. Новое время – новые песни. Это совсем конечно.

Человек сумеет гармонизировать все несоответствия. Но лишь при развитой душе. Исходя из этого мы не должны отрывать детишек от компьютеров.

Пускай они осваивают язык новой действительности. Это их песня. Основное, дабы они оставались людьми. Им нужно мастерство, настоящее мастерство, а не суррогатное.

То, чем возможно укрепить и питать душу.

– А сами вы пользуетесь плодами глобализации? «Скайпом», электронной почтой? В сети переписку ведёте, либо это за вас делают ваши ассистенты?

–Нет, я пишу сам, но не через Интернет. У меня весьма активная переписка. Причём она мне сильно помогает в работе над словом. Другими словами я, как любой казах либо человек ветхой формации, многословен. А тут наблюдаю, выясняется, весьма интересно вбивать мысли и важные эмоции в маленькие тексты.

И мне жаль, что время от времени я не на ту кнопку надавлю, и всё стирается. В то время, когда выбиваешь текст на камне – нет места для черновика. Тут не размахнёшься.

Исходя из этого ничего не требуется драматизировать.

– А не разделил ли прогресс молодое поколение? Ну, скажем, у мальчика либо девочки из аула нет Интернета. И они не имеют доступа к той информации, к которой имеют парни в городах. А жизнь так скоро течёт, что позже и догнать тяжело, а иногда и нереально…

–Молодёжь всё схватывает на лету. Она весьма скоро ликвидирует данный разрыв. И отправится в ногу со временем, даже в том случае, если это огромные шаги.

Тут я не вижу трагедии.

– Казахстан пробует войти в ряды технически развитых государств, но вряд ли это вероятно без развития отечественной науки, науки фундаментальной. По причине того, что без неё прикладная наука суть. А как, на ваш взор, сейчас начинается отечественная наука?

И начинается ли она по большому счету?

–У меня имеется превосходный приятель – выдающийся учёный-биолог Мурат Гильманов. Он говорит, что фундаментальная наука в Казахстане загублена. А любое уважающее себя государство должно содействовать формированию фундаментальных знаний. По причине того, что это формирование качества мышления. Без него у человека притупляется свойство целостно и в развитии видеть те либо иные явления, среди них и публичные. К примеру, Каныш Сатпаев был выдающимся учёным.

И одновременно с этим он один из тех, кто выручал казахский эпос. Он же боролся против наземных ядерных опробований на Семипалатинском полигоне, за что и был гоним. Алькей Маргулан – это человек, обладавший фундаментальными гуманитарными знаниями. Вот такие универсальные личности были!

Личности для того чтобы масштаба своим творческим наследием в состоянии пристыдить любителей, каковые на данный момент себя с уверенностью и свободно ощущают, по причине того, что нет рядом титанов духа. Они верили в силу знания и всегда были в поиске. А у нас всё больше «фейерверков».

Не забывайте фильм «Путёвка в судьбу»?

– В том месте, где Мустафа дорогу строил?

–Как раз. В то время, когда Мустафа режет бритвой пониже поясницы шубу у шикарной женщины на вокзале. Так вот на этих праздниках мы, как та женщина. Спереди всё нормально, но в случае если развернуть…

– Собственного рода потёмкинские деревни…

–Это хуже, чем потёмкинские деревни. В том месте хоть какая-то сокровище была. А тут как раз уродство. Ну, представьте ту даму, как она горделиво наблюдает.

А стоит ей повернуться – нижнее белье выглядывает. И не первойсвежести. Отечественная имитация проблема – и большая показуха. Не обладая инструментарием анализа, отечественное сознание капитулирует перед действительностью. У нас всё пронизано духом имитации.

Сатана не правит бал, но резвится вовсю. И все же много людей, которым необязательна поддержка и помощь ярких и хороших ангелов. Сами люди смогут многое исправить.

– внуки и Ваш зять живут в Голландии. Объясните мне, как голландец смог выучить казахский, перевести с казахского на голландский рассказ Мухтара Ауэзова «К?ксерек», в случае если многие люди, живущие в Казахстане, так до сих пор и не заговорили по-казахски?

–Роберт – обычный юноша, важный учёный-востоковед. Он изучал памятники и тюркские письмена. Большое количество ездил по Азии, общался с людьми.

И у него всё оказалось, по причине того, что было желание. А те, кто не овладевает казахским, подписались под тем, что они приматы, когдазаявляют, что желают изучать язык, но не получается. Так как мы свободно осваиваем немецкий, английский язык , французский языки. Я китайский выучил, турецкий, русский. Во мне на данный момент взыграл казахский язык.

Обожаю выступать на казахском языке. Учить язык нужно в игровом контексте. А что касается самих казахов, каковые ссылаются на какие-то сложности в изучении языка, я пологаю, что это всё тот же израненный и не исцелённый национальный дух.

– Сейчас большое количество говорят о переходе казахского языка на латиницу. Каковы тут возможности с политической и практической точек зрения?

–Я считаю, что нужно переходить на латинский шрифт. Его удачно применяли в с 1926 по 1936 год. И в юные годы у меня не было неприятностей. Моя мама из ссылки в ссылку перевозила издания, изданные в Казахстане на латинице. И я их просматривал.

Узбеки в далеком прошлом поменяли шрифт. И в то время, когда мы говорим о отечественных тюркских взаимоотношениях, мы не можем не помнить о том, что деятельность страны в 30-е годы прошлого века была направлена на то, дабы звуки родственных тюркских языков осознанно изображались различными буквами. Оказалось, что письменность, которая должна была нести благо, была использована во зло.

Дабы, как они говорили, не допустить пантюркизма. Я вольно говорю с братьями-тюрками, но не могу просматривать их тексты. По сути, латиница объединит тюркские народы.

Тут не требуется драматизировать. Я просил бы всех отнестись с пониманием. Это вовсе не свидетельствует отрицание кириллицы. Она будет игратьогромную роль. Легко нужно собраться филологам и выработать унифицированную латиницу для тюркоязычных народов.

Это в полной мере осуществимо.

– Писателей довольно часто именуют совестью нации. А имеется ли у нас писатели в Казахстане, к каким бы вправду прислушивались? Либо, наоборот, у нас вымер читатель, как класс, по причине того, что настоящему писателю нужен настоящий читатель?

–Я скорблю по Виктору Бадикову. Он был читатель высшей категории. Он просматривал и казахов, и немцев, и русских и постоянно находил слова, чтобытворчески и морально поддержать писателей. Это был просвещённейший, одарённый писатель и необычного благородства души человек. Понимаете, что такое совестливо писать? Это отнюдь не всегда писать истину. По причине того, что истина и совесть — это не одно да и то же. Возможно, к примеру, совестливо тиражировать собственные заблуждения. «Совесть нации» – от лукавого.

Лучше беречь в себе незамутнённым нравственное начало.

– В то время, когда у современной казахской литературы покажутся новые классики?

–Сложно сообщить. Сравнительно не так давно был потрясён до глубины души, в то время, когда прочёл роман кыргызского писателя Султана Раева. Он именуется «Жанжаза» («Кара души»). Это потрясающее произведение. Я прочёл его на кыргызском, по причине того, что роман ещё не переведён на русский.

А также написал предисловие к данной книге. Поверьте мне, это великий автор – Султан Раев. А из казахских писателей – Дастан Кадыржанов.

Он написал поразительный роман-верлибр «Про хорошего и хорошего парня». Больше 1000 страниц текста. Я просматриваю ежедневно по 70 страниц. Это как минеральную воду с наслаждением выпивать.

Необычный текст! Прочтите, не пожалеете…

– Что сейчас происходит с нашим казахстанским кино, и в то время, когда зритель будет с наслаждением наблюдать отечественные фильмы?

–Мне нравятся картины Ермека Турсунова. В частности, «Келiн». Это тенгрианская картина. И зрителю, быть может, в ней непросто разобраться. Ермек ощущает дух и атрибутику тенгрианскую. Это необычная вера и мировидение людей, каковые когда-то давным-давно сложились и тут культивировались.

Это похоже на культ предков, культ чистоты и природы во всём. Турсунов ищет, по крайней мере. Он желал бы зачерпнуть из этих колодцев времён и запечатлеть хорошую духовность. Из этого и данный поиск. Цель определяет средства. В случае если цель большая и увлекает, то она оказывает помощь отыскать и хорошие средства. И его «Шал» – превосходная картина.

Это образ поколений.

– Как изменилось ваше мироощущение за 15-20 лет? Кем вы чувствовали себя тогда и кем чувствуете на данный момент?

–Интервью – это исповедь. Время от времени кое-какие вещи звучат нескромно. Я с молодых лет чувствую себя стрелой, запущенной из отлаженного лука. У меня собственная траектория. Вот я лечу и лечу, и исходя из этого очень сильно не изменяюсь.

Думаю, я тот же самый, каким был 10-20 лет назад. Конечно, подкорректированный возрастом.

– Вы корите себя за то, что опоздали сделать в данной жизни?

–Знаю, что я отнюдь не всё сделал, что нужно. Жизнь так богата событиями, и мне легко неудобно себя за что-то укорять. Это было бы чересчур.

– У вас много призов. Имеется и «??рмет», и «Парасат», и медаль ЮНЕСКО, и много других. А какая из призов вам дороже всего?

–Мне дорога медаль имама Шамиля. Её мне вручила делегация из Дагестана, в то время, когда ещё не началась чеченская война. В атмосфере тревожных предчувствий.

И я весьма дорожу данной призом.

– В каких отношениях вы с всевышним?

–Думаю, я светский фундаменталист. Но в то время, когда чего-то совсем не смогу осознать в данной жизни, то тема Всевышнего станет для меня актуальной. Я сравнительно не так давно видел интервью с превосходной дамой Маргеритой Хак. Она известный астрофизик из америки. И она материалистически данный мир растолковала доводами логики и разума.

И мне весьма понравилось, как она всё это сказала. Ей также задали таковой вопрос. Она сообщила: «Вы же видите, в моём мире нет места Всевышнему.

Но в случае если на Том свете я Его замечу – я извинюсь перед Ним». Вот и я также извинюсь перед Ним…

– Пара вопросов от Марселя Пруста: что вы ненавидите больше всего?

–Мне 70 с лишним лет. И я не помню по судьбе кого-то либо что-то, что я имел возможность бы ненавидеть. Все мы человеки. Я вырос в репрессированной семье, в то время, когда людей расстреливали и уничтожали, доносили друг на друга. Те, кто это совершал, живут и сейчас – постаревшие и подряхлевшие.

Но нет к ним эмоции мести, имеется что-то второе. У Абая имеется превосходные слова: «Молчащий в бешенстве – страшен, кричащий в бешенстве – забавен». Какая-то правда в этом имеется. Отблеск бешенства в тебя, в этот самый момент не нужно кричать. Необходимо обстановку. Я молюсь.

И у меня такое чувство, что мои молитвы доходят до того, кто однако в том месте где-то имеется.

– Если бы вы не были собой, то кем желали бы быть?

–В ежедневниках я когда-то с печалью писал, что мой жизненный путь напоминает линейность гранёного штыка. Думаю, вторым я не мог быть. Я этого себе не могу представить.

– Что для вас наивысшее счастье?

–не забываю это чувство полной эйфории, то, что я могу назвать счастьем. Это было в джунгарских горах. Мы поднялись на перевал. Я лёг на самом верху, на гребне горы и взглянул вверх.

И вот это огромное небо. Оно на меня навалилось. Тогда было чувство полного счастья от вида открывшейся синевы и чистоты неба…

– Какие конкретно качества вы цените в людях?

–любовь и Человеколюбие к любому существу, к любой твари божьей. Не поддельную и не показную любовь, а настоящую.

– Ваш любимый автор?

–Гомер. Я серьёзно говорю.В ситуации с Полифемом он наказывает Одиссея. И тезис «Собственный не прав» – это великий тезис.

Это редчайшее произведение. Почитайте.

– Какой ваш самый главный недочёт?

–Мне до неприличия весьма интересно продолжать эту жизнь. Я желаю жить, жить и жить. Пора бы мало поостыть.

Ко мне мудрость не придёт ни при каких обстоятельствах.

– Каким талантом либо бесплатно вы желали бы владеть?

–Я бы желал прекрасно петь. У меня приятель превосходно поёт русские романсы. Я бы желал иметь прекрасный голос. Могу замечательно петь для себя в душе, но мне бы хотелось кому-то ещё доставить наслаждение…

– В то время, когда вы планируете со собственными родными приятелями, вы материтесь либо ваши встречи проходят в сугубо культурной манере?

–Мы виртуозы мата. Мат – потрясающая вещь. В противном случае язык легко пресен. Это органично и нормально. Мат обогащает общение и расковывает. Мне сравнительно не так давно заявили, что в Швейцарию приезжала Зина из Тамбова. Она крутой предприниматель, и тамошние русские заявили, что она виртуоз мата.

Я им внес предложение, сведите нас… посостязаться. В большинстве собственном люди сквернословят. А ведь возможно так вкусно это делать. Как Зина из Тамбова…

megapolis

Случайная запись:

Протестуют против китайских рабочих в Казахстане


Статьи по теме:

Метки: