Почему россияне почти не читают книги китайских авторов

Автор: ·

Почему россияне почти не читают книги китайских авторов

В редакцию Online812 китаист Игорь ЕГОРОВ пришел с изданием Playboy – в его русской версии возможно отыскать переводы современной китайской литературы, а в других местах – с большим трудом: издательства в Российской Федерации китайскими писателями не интересуются.

— на данный момент в Российской Федерации мало кто знаком с современной китайской литературой. Как так оказалось?

— Обстоятельств тому много, но основная – это преобладающее стереотипное представление о китайской литературе как о чем-то скучном, шаблонном и неинтересном. Оно досталось нам в наследство от времен «культурной революции», в то время, когда искусство и литература вправду употреблялись как инструмент политической пропаганды, и просматривать тогдашние агитки было нереально. Но сейчас, спустя 3 десятилетия по окончании начала реформ в Китае, страна неузнаваемо переменилась.

Совсем другой стала и китайская литература. В ней присутствуют самые различные жанры, а основное, показались произведения, хорошие занять место в литературе всемирный. Произведения китайских авторов что год подряд приобретают премии MAN, азиатского Букера, что отнюдь не случайно.

Обладатели данной премии – Мо Янь, Су Тун и Би Фэйюй – одни из лучших современных китайских писателей.

— Отчего же мы так мало знаем о них?

— Коммерческие издательства не знают ни китайской литературы, ни китайских писателей и идти на риск не желают. В Российской Федерации по большей части издают переводы с западноевропейских языков, и издатели уверены в том, что переводить с китайского через чур дорого. Предлагают кроме того переводить произведения китайских авторов, уже переведенные на английский.

Еще одна важная обстоятельство – прискорбное невнимание к переводам с восточных языков со стороны страны. В Советском Альянсе при всех несвободах и тогдашних недостатках существовала госполитика в сфере науки и культуры, достаточно большое количество внимания уделялось и востоковедению. на данный момент заниматься этим невыгодно и нереально, на литературные переводы не проживешь. И такая обстановка сохраняется несколько дюжина лет.

Не обращая внимания на это, востоковеды в Москве, в Питере и в других городах продолжают работу. хороший пример тому – деятельность Центра «Петербургское востоковедение», которое уже много лет возглавляет узнаваемый синолог Игорь Алимов.

— Во всем мире также не хорошо привычны с китайской литературой, либо это лишь мы такие чёрные?

— В Российской Федерации обстановка самая печальная. На английский и французский языки переведено значительно больше, чем на русский. К примеру, из 11 романов Мо Яня переведено 6, а у нас лишь первый выходит. Исходя из этого на Западе знают его лучше. Еще в первой половине 90-ых годов двадцатого века у меня был составлен сборник современной китайской прозы, он должен был выйти в «Лениздате».

Но в силу экономических обстоятельств книга не вышла.

— В СССР переводилось и публиковалось больше?

— Да, в Советском Альянсе переводилось большое количество хорошей и современной литературы. Были и специалисты высокого уровня, целая плеяда блестящих синологов, лингвистов и литературоведов. Среди них и отечественные красивые преподаватели, преподававшие на восточном факультете СПбГУ, – Евгений Александрович Серебряков, Виктор Васильевич Петров и другие.

Они уходят друг за другом – в прошедшем сезоне погиб Николай Алексеевич Спешнев, прекрасный китаист, каких, возможно, больше не будет.

— А на данный момент большое количество китаистов?

— Большое количество, но в целом уровень уже не тот. Имеется гениальная молодежь, но большая часть уходит в бизнес, занимаются техническими переводами, трудятся экскурсоводами — мало кто остается преподавать, получать образование аспирантуре. Однако, работа по популяризации современной литературы ведется. На сайте «Восточное полушарие» уже не первый год существует тема «Всем интересующимся китайской литературой».

В том месте возможно отыскать большое число материалов о современных китайских писателях, их произведениях, о новинках китайской литературы.

Мы стараемся привлекать к переводам молодых китаистов, проводим семинары по переводу китайской литературы, конкурсы на лучший перевод. Один из участников отечественных семинаров перевел роман Су Туна «Рис» и перевел весьма хорошо. Он не китаист, но человек весьма гениальный, переводит поэзию эры Тан, не считая китайского, обладает еще и древнегреческим!

И таких талантов у нас большое количество, лишь они не смогут себя реализовать.

— Вы публикуете собственные переводы в сети?

— Да, а как в противном случае знакомить с литературой собственных издателей и будущих читателей? В частности, на «Восточном полушарии» выложены фрагменты лучшего романа Мо Яня «Громадная грудь, широкий зад».

На Мо Яне хотелось бы остановиться очень, по причине того, что это самый узнаваемый и самый читаемый китайский автор и в Китае, и за его пределами. Он – автор мирового уровня, и не напрасно известный японский автор Кэндзабуро Оэ вычисляет его претендентом на Нобелевскую премию. Он так разнообразен и изобретателен, что его именуют китайским Маркесом, китайским Фолкнером а также китайским Кафкой.

У нас он известен только благодаря фильму «Красный гаолян», снятому известным режиссером Чжан Имоу по мотивам романа «Гаоляново племя».

Его творчество — хороший пример сохранения национальных изюминок китайской литературы, по причине того, что его произведения весьма «китайские». В них возможно встретить целые россыпи идиоматических выражений, поговорок и пословиц, цитат из древнекитайской поэзии, он довольно часто применяет приемы повествования из хороших китайских романов.

— А про что его книги?

— В романе «Громадная грудь, широкий зад» исторические события практически не упоминаются и нет ни одного хорошего храбреца-коммуниста. Основная героиня – несложная крестьянка, мать 8 детей. Она вскормила грудью не только собственных, но и чужих детей, и внуков, которых ей подбрасывали занятые боями и революциями дочери.

Вот из-за чего такое наименование – это Мать с громадной буквы, которая вынесла для детей все неимоверные опробования.

В романе имеется броский эпизод, в то время, когда она идет, взвалив на себя мертвое тело дочери. А в ветхом Китае всем девочкам бинтовали ноги, пригибая пальцы к пятке, дабы оказалась «ножка-лотос», в соответствии с классическими представлениями о женской красоте. Мать еле идет по глинистой дороге, развязшей по окончании сильного дождя, и от покалеченных ног остаются глубокие следы. И таких кинематографических подробностей у Мо Яня много.

Сам роман дает многое для кровавой истории и осмысления традиций Китая в двадцатом веке.

Персонажи Мо Яня не теряют людской преимущества при любых событиях, и как раз упор на гуманистическое начало, как мне думается, может стать определяющим для выхода современной китайской литературы на всемирный уровень.

— В Российской Федерации делают хорошие переводы с китайского?

— В целом да, не смотря на то, что имеется и неудачи. К примеру, громадный интерес воображает роман Цзян Жуна «Тотем волка», он переведен на многие языки мира. Это впечатляющее повествование о сосуществовании дикой природы и человека, в котором большое количество рассказывается о степных волках, об их характере и повадках, об их роли в жизни степных жителей, о сохранении экосистемы, и рассказ о том, как трагически закончилась попытка приручения волчонка.

На русский язык роман переводил китаист, но редактор совсем не трудился над текстом. В итоге книга по-русски не читается, вылезают конструкции, характерные для китайского языка, полно неудобочитаемых оборотов. Книга похоронена для русского читателя, а ведь роман весьма занимательный.

Такие переводы только подкрепляют стереотип, что китайская литература никуда не годится.

— В китайской литературе ощущается влияние Запада?

— Само собой разумеется. У китайцев было всего 30 лет, дабы познакомиться с достижениями всемирный литературы, с выдающимися писателями, каковые показались за время культурного вакуума в Китае, но они попытались наверстать потерянное. И что самое занимательное – у Мо Яня и других авторов западноевропейское замечательно сочетается с традиционно китайским.

— Глобализация на данный момент без шуток отражается на культуре. Считается, что Восток лучше противостоит этому – это правда?

— Китайцы много подвержены влиянию Запада, в особенности молодежь. Подражание Западу – залог успеха, исходя из этого они учат английский язык , изучают книжки успешных японцев, американцев, правила выживания в офисе. Китайцы – народ весьма прагматичный, они делают все с громадным усердием. Как и у нас, старшее поколение еще держится за прошлое, им тяжело переделать себя.

Но традиции в Китае достаточно сильны, и я уверен, что это окажет помощь стране противостоять глобализации.

— Как китайцы заинтересованы в популяризации литературы и китайского языка?

— Тут ведется громадная работа. Сегодняшний лозунг компартии — «Китай будет культурной державой». Вследствие этого образована дирекция по распространению китайского языка с соответствующим финансированием, в мире действуют созданные для данной цели Университеты Конфуция — лишь в Российской Федерации их, возможно, около 20 в различных городах.

Помимо этого, существует организация China Book International, которая занимается распространением китайской литературы с частичным финансированием изданий китайской стороной.

— Как важна на данный момент в Китае цензура? В Лондоне в текущем году была книжная ярмарка, куда не разрешили войти запрещенных китайских писателей-эмигрантов…

— Цензура в Китае существует, а также в сети, но по большей части носит политический темперамент. Запросы на кое-какие слова просто не выдает поисковик.

Что касается эмигрантов, это чисто политическая конъюнктура, не имеющая отношения к литературе. Писателей-эмигрантов деятельно пропагандируют как борцов против режима. На волне противостояния влияниям они и выезжают, протестуя, в то время, когда их не включают в делегации китайских писателей в Лондоне, во Франкфурте. С их помощью страны Запада пробуют оказать давление на правительство Китая.

Я считаю, что любовь к отчизне у писателей-эмигрантов не может быть глубже если сравнивать с теми, кто остался в Китае. Предавать отчизну запрещено, нужно оставаться со своей страной в каждые времена, хорошие и нехорошие.

— Как образование КНР во второй половине 40-ых годов XX века оказало влияние на мастерство, было ли это похоже на то, что происходило в СССР, в то время, когда от литературы потребовали стать соцреалистичной?

— Да, китайцы во многом приняли марксистско-ленинскую теоретическую базу, но применяли ее под своим углом зрения. Необходимо помнить, что исторически власть в Китае постоянно символизировал император. Императором почитал себя любой, кто приходил к власти, среди них и Мао Цзэдун.

Что касается литературы, в 50-е годы было много кампаний, похожих на отечественный пролеткультовский угар 1920-х годов. По модели соцреализма был провозглашен так называемый творческий способ сочетания революционного романтизма и революционного реализма, что продолжительное время содействовал стагнации литературного творчества.

— Что модно просматривать в Китае на данный момент?

— Приблизительно то же, что у нас: важных вещей просматривают мало. Но весьма развито такое явление, как интернет-литература. Произведения многих популярных сетевых авторов, выложенные частями, отбирают издательства и печатают уже в форме книги.

Распространены легкие жанры типа романов Донцовой, романы про любовь. Громадной популярностью пользуется литература о чиновниках – разоблачения, истории о коррупции. Большое количество исторических романов, приключений и фэнтези. Ну и само собой разумеется, романы о воителях, мастерах боевых искусств. Самые успешные юные авторы – Го Цзинмин и Хань Хань — пишут в жанре фэнтези о переживаниях парней, создают «розовые», нереальные миры.

Таковой уход от действительности очень распространен. Во многом это следствие политики ограничения рождаемости, в результате которой стали исчезать такие понятия, как старший брат, младшая сестра. Одиночество ребенка приводило к страху и индивидуализму перед судьбой, что порождает уход из настоящей судьбы в придуманную.

— Из русского литературы что-то просматривают на данный момент?

— Само собой разумеется, много произведений отечественных современников переведены на китайский. К примеру, я привез собственному другу, китайскому русисту «Библиотекаря» Елизарова, а выяснилось, перевод данной книги уже опубликован! Китайцы смотрят за отечественной литературой и стараются отбирать лучшее.

— А классику?

— Также, у них на данный момент именно отмечается подъем интереса к русской классике — Толстому, Островскому, Пушкину, Тургеневу…

— Вы принесли с собой книгу Мо Яня на китайском, русско-китайскую версию издания «Университет Конфуция» и русскую версию издания Playboy. Необычный комплект?

— Мо Янь — мой любимый создатель. В издании Playboy, в разделе «Проза», где традиционно публикуются в полной мере важные вещи, помещен отрывок из романа «Страна вина», охарактеризованного как «алкотрэшсатирикон». Вот таким непростым методом попадают сейчас к читателю произведения китайской литературы!

В издании «Университет Конфуция» имеется рубрика «Литературный уголок» — в этом номере имеется справка о Мо Яне, интервью с ним и отрывок из романа «Страна вина». А книга на китайском – роман «Гаоляново племя» — ее мне подарил в Пекине сам Мо Янь. Вот эти иероглифы, написанные им, – мое китайское имя

— У вас имеется китайское имя?

— Китайские имена имеется у всех китаистов. К примеру, мое – Е Гофу — придумал Пан Ин, китаец, что преподавал нам разговорный язык. И весьма удачно придумал — оно созвучно моей русской фамилии, но звучит весьма по-китайски, и китайцы скоро запоминают его. Первый иероглиф – а это у китайцев фамилия — читается «е», что свидетельствует «лист дерева». Имена у китайцев по большей части «говорящие».

Другие два иероглифа – имя. Второй иероглиф, «го» — «плод, цель, итог», а последний, «фу» — «супруг, мужчина». Так, «Гофу» возможно перевести как «стремящийся к цели, достигающий результата».

Досье

Игорь Егоров – китаист, переводчик с китайского и британского. Занимается современной китайской литературой много лет, но его переводы начали публиковать только четыре года назад. В сентябре этого года в его переводе обязан выйти первый роман видного китайского писателя Мо Яня «Страна вина».

семь дней назад Егоров возвратился из Пекина, где проходила Вторая интернациональная конференция переводчиков китайской литературы. С текстом его доклада на данной конференции возможно ознакомиться на сайте «Восточное полушарие».

Анастасия ДМИТРИЕВА

Случайная запись:

Люди, которые не читают книг. Моё мнение


Статьи по теме:

Метки: