Проблема с разворотом

Автор: ·

Проблема с разворотом

Роберт Росс – доктор политических наук в Бостонском колледже и доктор наук Центра китайских изучений имени Джона Кинга Фэйрбэнка при Гарвардском университете. Создатель книги «Китайская политика безопасности: структура, политика и власть».

Размещено в издании Foreign Affairs, №5, 2012 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

В семидесятые годы прошлого века под умным управлением Дэн Сяопина китайская экономика открылась миру, и с того времени Китай беспрецедентно усилился, накопил достаток и военную мощь, поддерживая дружественные отношения и сотрудничая с большей частью стран. Это длилось до недавнего времени, в то время, когда Пекин, наверное, поменял курс, настроив против себя соседей и приведя к в дальнем зарубежье.

К примеру, в декабре 2009 г. на конференции ООН по трансформации климата китайцы приложив все возможные усилия сопротивлялись принятию компромиссной резолюции, чем разозлили европейские государства и США. После этого, по окончании продажи американского оружия Тайваню в январе 2010 г., китайское правительство в первый раз приостановило важный диалог по безопасности с Соединенными Штатами и ввело беспрецедентные санкции против компаний, имеющих связи с Тайванем (не смотря на то, что не светло, нанесли ли эти меры значительный урон).

В июле 2012 г. Пекин заявил гневный протест против замыслов США и Республики Корея совершить совместные военно-морские учения в Желтом море. А в сентябре 2010-го подверг жёсткой критике Японию за задержание капитана китайской рыболовецкой шхуны, которая врезалась в судно японской береговой охраны в спорных водах.

В довершение Пекин выразил очень враждебное отношение к демократическим государствам и наложил экономические санкции на Норвегию по окончании того, как Нобелевский комитет в 2010 г. присудил премию мира активному борцу за народовластие Лю Сяобо. Всего за пара месяцев Китай ухитрился всецело растерять все, что купил за много лет собственного «мирного восхождения».

Многие аналитики истолковали агрессивные действия КНР как показатель растущей уверенности в собственных силах. В статье для The Вашингтон Пост Джон Помфрет подчернул, что Пекин демонстрирует «новый триумфалистский настрой». Его логика заключалась в том, что Китай на подъеме, и снова полученная сила убедила фаворитов нации, словно бы они смогут очень прежде оказывать влияние на происходящее в Азии.

И в 2010 г. администрация Обамы инициировала новый внешнеполитический курс, сущность которого – поворот к Азии, упрочнение оборонных альянсов с различными государствами региона и наращивание присутствия американских ВМС в соответствующей акватории. Дипломатический элемент новой стратегии стал понятен в 2011 г., в то время, когда глава МинОбороны Леон Панетта заверил союзников, встревоженных усилением Китая, что «Соединенные Штаты планируют на долгое время остаться в Тихом океане».

А год спустя он дал обещание, что США будут «наращивать армейские возможности в этом крайне важном регионе». Обеспокоенный тем, что самоуверенный Китай делается дестабилизирующей силой, Белый дом решил развенчать догадки о собственной слабости, увеличив американское присутствие.

Но, к сожалению, данный курс был продиктован глубоко ошибочным истолкованием мотивов китайского управления. Твёрдая дипломатия Пекина проистекала не от уверенности в собственном могуществе (фавориты Китая прекрасно знают, что китайская армия так же, как и прежде существенно уступает американской), а от глубокого и больного осознания собственной уязвимости по окончании нескольких лет общественных волнений и финансового кризиса. Столкнувшись с этими вызовами и осознавая, что рассчитывать на продолжение впечатляющего роста поизводства больше не приходится, фавориты Китая решили укрепить собственную легитимность в широких народных весах и ублажить националистически настроенную общественность при помощи символических силовых жестов.

Стоит лишь разглядеть поведение Китая в этом опасности – и свете «азиатского поворота» становятся очевидными. Новая американская политика будет только усугублять чувство уязвимости, что совсем не требуется, потому, что подпитывает агрессивность КНР, подрывает стабильность в регионе и сокращает возможности сотрудничества между Вашингтоном и Пекином.

Вместо завышенных оценок китайской отхода и силы от политики дипломатического сотрудничества Соединенным Штатам направляться признать глубинную слабость Китая и прекратить умалять личные сильные стороны. Верная китайская политика обязана не эксплуатировать тревоги Пекина, а успокаивать его, но защищать американские интересы.

Бумажный тигр ревет

Ответ развернуть политику в сторону Азии основывалось на предпосылке, что осмелевший Китай бросает вызов заинтересованностям Вашингтона и подрывает стабильность в регионе, другими словами растущая военная мощь разрешает Пекину проводить агрессивную дипломатию совершает ее более привлекательной, чем в прошлом. В собственном выступлении перед Конгрессом США в марте 2010 г. адмирал Роберт Уиллард, тогдашний глава тихоокеанского руководства армии, утверждал, что недавние армейские выпады Китая были «достаточно драматичными».

Но Соединенные Штаты переоценивают армейские возможности КНР. Не смотря на то, что Народная освободительная армия Китая (НОАК) совершила рывок по окончании 1979 г., в то время, когда в маленькой войне с Вьетнамом она смотрелась очень неубедительно, ее возможности остаются ограниченными. За последние 10 лет НОАК не дислоцировала новые суда либо самолеты, каковые значительно увеличили бы ее свойство подорвать превосходство США на море.

Главным инструментом противодействия американским ВМС и сдерживания интервенции Соединенных Штатов в азиатских конфликтах остается флот из дизельных подводных лодок, каковые стоят на работе с середины 1990-х годов.

Не обращая внимания на все беседы о модернизации ВМС, НОАК лишь начала постройку эскадренного миноносца нового поколения с крылатыми ракетами на борту, но он не идет ни в какое сравнение с американскими крейсерами класса Aegis. У армии США 11 авианосцев, а Пекин только в августе 2011 г. спустил на воду собственный первый корабль – ветхий и довольно малый, приобретённый в Российской Федерации.

Китай разрабатывает противокорабельные баллистические ракеты, талантливые поражать американские авианосцы, но пока не овладел разработками, нужными для размещения этого оружия. И, в соответствии с собственному докладу Пентагона 2011 г., современными можно считать менее 30% военно-морских, военно-воздушных и противовоздушных сил НОАК и лишь 55% подводного флота. Меньше, НОАК все еще неимеетвозможности противостоять доминированию США на море либо нарушить баланс сил в регионе.

В последние пара лет КНР приходится вспоминать не только о недочётах собственной бронетехники. В конце 2008 г., в то время, когда китайские фавориты признали, что их страна уязвима для денежных потрясений, раскачивающих мировую экономику, Пекин запаниковал, опасаясь резкого увеличения числа безработных, и быстро выделил стимулирующий пакет в размере 4 трлн юаней (около 570 миллиардов долларов). Но это только усугубило положение, вызвав краткосрочную дестабилизацию и долговременные структурные перекосы.

В следствии в 2009–2010 гг. Китай пережил самую сильную экономическую встряску с 60-х гг. прошлого века, по окончании «Громадного скачка» Мао Цзэдуна. Инфляция выросла более чем на порядок, а в феврале 2010 г. китайский глава правительства Вэнь Цзябао признал, что ее ускорение, вызванное стимулирующим пакетом, может «подорвать стабильность общества».

В 2009 г. цены на жилье в больших городах превысили среднемесячный доход среднего класса на 20–30% – отличие намного больше, чем предвещал Мировой банк. Тем временем, пробуя сократить количество выдаваемых кредитов, Центробанк Китая много раз повышал размер необходимого резервирования капитала для банков. Однако инфляция продолжала расти как ком. По данным июньского опроса 2010 г., около 60% китайцев вычисляют цены «неприемлемо высокими».

С прошлого года овощи подорожали приблизительно на 25%, чеснок – на порядок, а чай – на 20%.

Высокая инфляция начала сказываться на уровне судьбы, выросла безработица, усугубилось неравенство: в 2009 г. занятость в городах была самой низкой с 1980 года. Правительство особенно опасалось, что безработные выпускники колледжей станут источником беспорядков. Более чем 7 млн выпускников в 2009 г. не имели работы, исходя из этого правительство инвестировало 42 млрд юаней (около 6 миллиардов долларов) в трудоустройство обитателей сельских регионов.

В мае 2010 г. кроме того национальная газета «Жэньминь жибао» признала обстановку тревожной, опубликовав передовицу называющиеся «Отличие в доходах делается через чур страшной». В статье приводится статистика Мирового банка, в соответствии с которой индекс неравенства в доходах китайских граждан – один из самых высоких в мире.

Отражая беспокойство управления страны возможностью антиправительственных выступлений и массового недовольства, газета давала предупреждение, что неравенство может «породить очень негативное отношение к богатым» и «тревожный звонок уже звучит». Авторы статьи продолжали: «Пекин неимеетвозможности и не должен это проигнорировать».

неравенство и Безработица породили-таки беспокойства, которых опасался Пекин. По статистике китайского правительства, число «массовых выступлений», другими словами незаконных протестов пяти и более человек, нарушающих публичный правопорядок, увеличилось со 120 тыс. в 2008 г. до более чем 180 тыс. в 2010 году. В 2009 г. на протяжении мятежа в Шишу (провинция Хубэй) полиции противостояли 70 тыс. человек.

Национальный исследовательский институт Китайская академия публичных наук охарактеризовал данный инцидент как «самый важный уличный бунт» с 1949 года. Социологи академии утверждали, что рост преступности, беспорядков и насилия в 2009 г. стал следствием безработицы среди появления и сельского населения солидного числа праздных маргинальных элементов.

А в 2010 г. Гуо Биншэн, старший редактор официального информагентства «Синьхуа», давал предупреждение, что Китай вступил во время «напряженных социальных распрей», а «задача сохранения стабильности будет весьма непростой и трудновыполнимой». Столкнувшись с растущей волной народных протестов и настоящим кризисом легитимности, Пекин счел единственно разумной тактикой потакание махровым националистам, жаждущим видеть проецирование Китаем твёрдой силы в мире.

Красная заря

Китайская компартия продолжительное время пестовала национализм для поддержания собственной легитимности, но в последние десятилетия общественность сосредоточилась больше на удачах экономразвития, чем на политике. Но в то время, когда в 2008 г. глобальный экономический кризис ударил, Пекин больше не имел возможности надеяться на экономический рост. В это же время национализм был на подъеме.

Не смотря на то, что высшие партийные деятели осознавали слабости национальной экономики, многие китайцы однако верили, что экономический кризис стал кульминационным моментом на пути превращения Китая в великую державу. В 2008 и 2009 гг., в то время, когда США накрыла рецессия, китайская экономика росла на 10% в год. Трубя об удачах НОАК, борьбе с пиратством, космической программе и опробованиях современных армейских самолетов, китайское управление пробует убедить общественность, что Китай догоняет Соединенные Штаты, соответственно, обязан проводить более уверенную внешнюю политику.

По окончании объявления о продаже американских оружий Тайваню в январе 2010 г. китайские фавориты публичного мнения и пользователи интернета стали требовать ввести санкции против соответствующих американских компаний. Адмирал Ян И, занимавший ранее пост директора Университета стратегических изучений в Университете национальной обороны НОАК, призвал «продемонстрировать американскому правительству, что, причиняя вред вторым, причиняешь его себе».

Совершенно верно так же генерал Ло Юань, помощник генсека Китайского военно-научного общества, обосновывал, что пора уже «свести счеты» с Вашингтоном. Кое-какие пользователи интернета из Китая на сайтах «Жэньминь жибао» и qq – популярной программы мгновенной отправки сообщений – скоро подхватили призыв, потребовав прервать дипломатические отношения с США и начать экспортировать оружие в Иран, КНДР и Пакистан.

В сентябре 2010 г. самый частым поисковым запросом в китайском интернете стал спор между Пекином и Токио из-за задержания капитана рыболовецкой шхуны. Инцидент разозлил китайскую общественность, интернет-порталы переполнились требованиями к японской стороне срочно и без всяких предварительных условий высвободить капитана. Фэн Чжаокуй, основной эксперт по Японии в Китайской академии публичных наук, заявил: «Прошло то время, в то время, когда Китай возможно было запугивать».

Не обращая внимания на попытки страны успокоить активистов, призывы к протестам циркулировали по интернету, воспламеняя стихийные демонстрации не только перед японским консульством, но и перед строением китайского МИДа.

Подъем националистических настроений и рост досаждающих населению экономических и политических неприятностей заставили управление страны, обеспокоенное позициями партии в обществе и опасающееся народных беспокойств, умиротворить националистов твёрдой дипломатией и риторикой. Результат – бескомпромиссная позиция Пекина в 2009–2010 гг., которая настроила против него не только соседние государства, но и страны в мире. Эта новая дипломатия привела к тревоге в Восточной Азии в контексте усиления Китая, что, со своей стороны, вынудило Соединенные Штаты решительно обратить внимание на сохранение баланса сил.

Финиш сотрудничества

Кое-какие нюансы азиатской стратегии президента Б. Обамы опираются на политику прошлых администраций. С 1997 г., в то время, когда подводная лодка из Европы в первый раз была перемещена в Гуам, Вашингтон выделяет больше ресурсов этому региону.

Джорджа Билла Буша и Администрации Клинтона-младшего развернули все типы главных военно-морских и военно-воздушных совокупностей на Гуаме и в Японии, сотрудничали с Сингапуром в создании базы для авианосцев в порту Чанги, и усилили оборонное сотрудничество с Филиппинами и японией. Администрация Буша выделила дополнительный авианосец для тихоокеанского театра боевых действий, а в 2005 г. Пентагон заявил о развертывании в Азии 60% всех американских подлодок. Не обращая внимания на войны в Ираке и Афганистане, финансирование тихоокеанского театра боевых действий оставалось на самом высоком уровне.

Это было действенным ответом на усиление Китая. Но по окончании того как КНР заняла бескомпромиссную позицию в 2009 и 2010 гг., Вашингтону было нужно обосновывать союзникам в Восточной Азии, что он заслуживает доверия. Данные государства сомневались в том, что Соединенные Штаты, увязшие в самом глубоком кризисе со времен Великой депрессии, смогут противостоять снаружи более уверенному и здоровому Китаю.

По большей части для преодоления этих страхов США взялись доказать, что смогут поддерживать баланс сил в регионе.

В трактовке администрации Обамы азиатский поворот предполагал удвоение упрочнений если сравнивать с теми, что прилагались прошлыми кабинетами министров. Вашингтон расширил совместные военно-морские учения с Японией для подготовки к защите спорных островов, подписал новые соглашения о продаже оружий Филиппинам и совсем сравнительно не так давно, в апреле 2012 г., дал согласие направить морских пехотинцев в Австралию. Белый дом кроме этого вернул оборонное сотрудничество с Новой Зеландией и Индонезией.

Целенаправленная политика показала союзникам приверженность Вашингтона делу поддержания стабильности в регионе.

Но нынешняя администрация отказалась от политики сотрудничества с Пекином, которая проводилась прежде, в пользу дорогостоящих инициатив, очевидно непропорциональных угрозам, исходящим от Китая. Что касается споров по поводу островов Спратли в Южно-Китайском море, то прошлым администрациям получалось удерживать региональные державы от агрессивных действий, давая светло осознать, что США заинтересованы в сохранении свободы мореплавания.

Но государственный секретарь Хиллари Клинтон втянула Соединенные Штаты в эти юридически сложные споры. В июле 2010 г. в Ханое по окончании широких консультаций со всеми, не считая Китая, претендентами на спорные острова Клинтон заявила, что США поддерживают переговорные позиции Вьетнама и Филиппин. Это решение тем более озадачивает, что эти территории не воображают громадной экономической сокровище (если не считать рыболовства), не располагают запасами нужных ископаемых.

Их стратегическое значение кроме этого мало, потому, что они через чур мелки, дабы поддерживать армейские операции.

Соединенные Штаты, помимо этого, кинули ненужный вызов Пекину, начав наращивать военное присутствие в материковой части Восточной Азии. Осознавая, что южнокорейская армия не испытывает недостаток в усиленной помощи США, дабы справляться с угрозой, исходящей от КНДР, администрация Буша вывела 40% армий из Республики Корея, закончила развертывание контингентов между Сеулом и демилитаризованной территорией, разделяющей юг и Север, и сократила масштабы и частоту совместных армейских учений с южнокорейскими армейскими.

Администрация Обамы развернула эту тенденцию вспять. За последние три года Соединенные Штаты совершили самые громадные армейские учения с Республикой Корея со времен Корейской войны, и американский воинский контингент на юге полуострова расширен. Сеул и Вашингтон подписали бессчётные новые соглашения в области обороны, и Пентагон заявил о замыслах модернизации собственных вооружений и частей на Корейском полуострове, не смотря на то, что армейский потенциал Республики Корея существенно вырос в сравнении с возможностями не хорошо функционирующего режима КНДР.

Одновременно с этим США увеличили присутствие в Индокитае. В первую очередь 1990-х гг. американские администрации противостояли жажде Вьетнама углублять связи в области обороны. Вашингтон осознавал, что если он желает сотрудничать с Пекином, ему нужно будет признать, что у Китая в этом регионе значительно более значительные стратегические интересы, чем у Соединенных Штатов.

Но в 2010 г. Хиллари Клинтон, а после этого глава МинОбороны Роберт Гейтс посетили Ханой (Клинтон два раза). Государственный секретарь призвала к стратегическому партнерству, в конце 2010 г. в первый раз по окончании окончания войны во Вьетнаме США совершили совместные военно-морские учения с вьетнамскими ВМС, а в 2011 г. две государства подписали меморандум о согласии по поводу оборонного сотрудничества.

Соединенные Штаты кроме этого активизировали сотрудничество с Камбоджей, которая в 2010 г. присоединилась к программе двусторонних военных учений на воде CARAT, проводимых в регионе. В том же году Клинтон призвала Пномпень не быть «через чур зависимым» от Китая.

Наконец, администрация Обамы делает упор на морскую коалицию в Южно-Китайском море. В дополнение к связям США с Вьетнамом и Филиппинами Япония подписала контракты о стратегическом партнерстве с двумя государствами, тем самым расширив региональное сотрудничество в военной сфере. В текущем году австралийские, японские и южнокорейские боевые подразделения в первый раз участвовали в ежегодных американо-филиппинских учениях называющиеся «Баликатан» (что означает «плечом к плечу»).

Умиротворение автомобили

Кроме того если бы Соединенные Штаты в ответ на националистическую дипломатию Китая ограничились улучшением армейских связей с морскими союзниками в этом регионе, Пекин это бы не устроило. Но подобные меры нужны для безопасности США, предприняты далеко от китайских границ и продолжают линию прошлых администраций.

В то время, когда же Вашингтон принял яркое участие в спорах, касающихся прав Китая, и начал наращивать военное присутствие на его сухопутных границах, Пекин в полной мере конечно расценил подобный отход от прошлой политики как ничем не спровоцированные и экспансионистские действия, угрожающие безопасности КНР. Как и следовало ожидать от великой державы, столкнувшейся с ухудшающейся стратегической обстановкой, Китай выразил несогласие с политикой азиатского поворота, не ограничиваясь лишь агрессивной риторикой, к которой прибегал прежде.

В итоге Китай отказался от попыток применять влияние на КНДР, дабы убедить ее закрыть ядерную программу. С 2011 г. Пекин существенно увеличил продуктовую помощь Пхеньяну, импортировал намного больше минерального сырья из КНДР, инвестировав большие суммы в ее горнорудную индустрию, промышленное производство и инфраструктуру.

Китай кроме этого прекратил поддерживать переговоры шести сторон по ядерной программе КНДР, заставив Вашингтон вести двусторонние переговоры с Пхеньяном. Тем временем КНДР совершенствуетядерный потенциал.

НОАК кроме этого давитна соседей Китая, каковые наращивают военное сотрудничество с США. Весной 2011 г. усилились трения между Ханоем и Пекином по окончании того, как китайские патрульные суда задержали вьетнамские сейсморазведочные катера в спорных водах, а пара офицеров китайской армии высказались за использование силы против вьетнамских ВМС.

Столкновение между Филиппинами и Китаем в начале этого года по поводу спорного рифа Скарборо показывает на то, что Пекин будет пробовать наказать страны, каковые сохраняют надежду на помощь Соединенных Штатов в ответе территориальных неприятностей. Китай направил к рифу боеготовые патрульные суда. По окончании того как Филиппины отвели собственные суда, китайцы обосновались на спорной территории.

В текущем году китайские национальные нефтяные компании заявили о намерении бурить разведочные скважины в спорных водах. Другие претенденты в течение многих лет вели хозяйственную деятельность в этих водах, сейчас в НОАК организован новый воинский гарнизон, которому поручено защищать территориальные притязания страны в Южно-Китайском море. С того времени Китай наращиваетприсутствие на спорных островах и в спорных водах.

Так, азиатский поворот администрации Обамы только повысил напряжение и сделал регион более подверженным конфликтам. боевые корабли и Военная авиация рассекают сейчас воздушное и морское пространство в регионе, а Соединенные Штаты рискуют быть втянутыми в противостояние по поводу земель, ничего не значащих в стратегическом и экономическом смысле.

Политика азиатского поворота будет еще более затруднена растущим национализмом не только в Китае, но и в Японии, на Филиппинах и во Вьетнаме. Поразмыслите о том, что произошло в сентябре, в то время, когда антикитайские настроения в Японии вынудили Токио выкупить островную гряду, на которую он претендует вместе с Пекином (в Китае эта территория известна как острова Дяоюйдао, а в Японии – Сенкаку).

По окончании того как токийский губернатор Синтаро Исихара, ярый антикитайский активист, выразил заинтересованность в приобретении островов – ход, что, само собой разумеется, стал бы причиной Пекин – правительство вместо того, дабы сделку, само их купило. Подобно Спратли, архипелаг не имеет громадного стратегического либо экономического значения. Однако ответ Японии стало вызовом КНР и стало причиной антияпонские выступления.

Зафиксированы случаи вандализма в отношении японских государственного имущества и предприятий. Всплеск националистических настроений стал причиной обострению взаимоотношений между Пекином и Токио. По крайней мере 14 китайских судов наблюдения эскортировали много китайских рыболовецких траулеров на данный архипелаг, где они вошли в акваторию, которую Япония вычисляет собственными территориальными акваториями.

Тем временем Китай кинул вызов заинтересованностям США за пределами Восточной Азии, прекратив сотрудничество в том месте, где две державы сумели наладить его в годы, предшествующие объявлению азиатского поворота приоритетом Вашингтона. В случае если в 2006–2010 гг. Китай проголосовал за пять резолюций Совбеза ООН, вводящих санкции против Ирана, то в 2012 г. Пекин грозился наложить veto на подобные санкции.

По окончании того как Соединенные Штаты, япония и европейские страны договорились об эмбарго на приобретение иранской нефти в январе 2012 г., Пекин подписал с Тегераном новые договора. Помимо этого, Пекин блокировал попытки Вашингтона остановить кровопролитие в Сирии, сорвав его инициативы в ООН и заняв сторонуМосквы, которая поддерживает Дамаск.

Растущая активность Вашингтона на периферии Китая привела Пекин к выводу, что Соединенные Штаты отказались от стратегического сотрудничества – краеугольного камня американской политики в отношении КНР по окончании окончания холодной войны. В отличие от прошлых администраций, при Обаме Белый дом прекратил принимать во внимание с законными заинтересованностями Китая в сфере безопасности в пограничных с ним регионах, включая те, каковые не являются крайне важными для безопасности США.

Угрожая Пекину и оспаривая его притязания на чисто символические территории, Вашингтон вынудил китайских фаворитов поверить в то, что лишь агрессивная политика может обеспечивать безопасность усиливающемуся Китаю. В этом парадокс и ирония азиатского поворота: стратегия, призванная сдержать Пекин, стала причиной его на агрессивные действия и подорвала веру в принцип сотрудничества.

Она уже нанесла урон заинтересованностям Соединенных Штатов, и издержки будут лишь расти. В случае если Вашингтон продолжит идти этим методом, сопротивление Китая станет неизбежно усиливаться, мешая двустороннему сотрудничеству по серьёзным вопросам – от торговли до глобальной экономической стабильности. Череда распрей в регионе окажется настоящей возможностью, потому, что Китай будет сопротивляться наращиванию американского присутствия на собственных границах.

Между КНР и партнерами США в сфере безопасности возрастет напряженность из-за малозначимых территорий.

Этого возможно избежать. Вашингтон способен ответить на твёрдую дипломатию Пекина таковой политикой, которая разрешила бы поддержать порядок в регионе и свести к минимуму возможность конфликта между двумя державами. В течение нескольких грядущих лет Соединенным Штатам необходимо так пересмотреть стратегию в Азии, дабы она не противоречила курсу прошлых администраций.

направляться признать, что наращивание армейского присутствия в континентальной части Восточной Азии не имеет громадного значения для безопасности США, и потому направляться избегать втягивания в сложные территориальные конфликты в этом регионе. Потому, что американские ВМС будут в дальнейшем господствовать в морях Азии, Соединенные Штаты смогут заверить союзников в собственной решимости уравновешивать китайское влияние, и одновременно с этим негромко самоустраниться от страшных споров за территорию, снизив присутствие на сухопутных границах КНР. По мере усиления Китая заинтересованностям нацбезопасности США лучше послужит политика сдерживания, а не алармизма.

Российская Федерация в глобальной политике

Случайная запись:

Разворот в ограниченном пространстве


Статьи по теме:

Метки: