Скончался е.и.кычанов

Автор: ·

Скончался е.и.кычанов

24 мая 2013 г. умер Евгений Иванович Кычанов.

Евгений Иванович Кычанов появился 22 июня 1932 г. в маленьком городе Сарапуле на реке Каме в Удмуртии в семье Кычанова Ивана Кузьмича, инженера-землеустроителя, трудившегося в ту пору главой Прикамского земотряда, и Кычановой (Зылёвой) Галины Павловны, воспитателя детского сада. Родители Е. И. происходили из крепких мещан-крестьян и семей ремесленников, сполна испытавших на себе трудности революций, раскулачивания и войн.

В 1950 г., окончив мужскую школу№ 16 родного города, Е. И. отправился в Ленинград с целью поступить на Исторический или Филологический факультет Ленинградского национального университета. Но благодаря счастливой случайности он поступил на Восточный. Перед подачей документов, встретив в главном строении Университета Бориса Михайловича Новикова, тогда студента третьего курса, а сейчас доцента ЛГУ, Е. И. разговорился с ним и по окончании некоторых раздумий, решил посвятить себя изучению истории Китая.

Студенческие годы для Е. И., как и для всего послевоенного поколения, были тяжёлыми, но наполненными духом романтики и настоящей дружбы. В одной группе с ним обучались ставшие позже известными исследователями Владислав Семенович Кузнецов, Виталий Епифанович Ларичев, Эрнст Владимирович Шавкунов, Юрий Владимирович Зуев, с которыми Е. И. на всегда сохранил утепленные товарищеские отношения.

Е. И. Кычанов обучался легко и с наслаждением, был одним из самых блестящих студентов не только факультета, но всего Университета: за дипломную работу «Крестьянское перемещение в провинции Гуандун и Хунань во время первой гражданской революционной войны»» (начальник Л. А. Березный) он был удостоен первой премии ЛГУ. Весной 1955 г. Е. И. был рекомендован Восточным факультетом в аспирантуру Сектора восточных исходников Университета востоковедения АН СССР по профессии «тангутоведение». Сдав удачно конкурсные вступительные экзамены, он 1 ноября 1955 г. стал аспирантом ИВ АН СССР.

В истории Университета востоковедения 1950-е гг. были периодом активной реструкуризации. Перемены в мире по окончании второй мировой "настойчиво попросили" более важной научной помощи политики СССР в государствах Востока.

Вследствие этого Президиум АН 1 июля 1950 г. принял Распоряжение (Протокол № 17 совещания Президиума, § 372), в котором говорилось: «В целях усиления научной работы, и обеспечения повседневного управления Университетом востоковедения со стороны Президиума … просить Совет Министров СССР дать добро Академии наук перевести Университет востоковедения Академии наук СССР из Ленинграда в Москву» [1]. Предполагалось кроме этого всецело переместить в Москву рукописный, архивный и книжный фонды Университета. Но после этого «в связи с недочётом служебных помещений в Москве … собрание восточных исходников и фундаментальную библиотеку Университета востоковедения» не запрещалось оставить в Ленинграде [2].

В 1951 г. по окончании переезда ИВ в Москву в Ленинграде остался Сектор (первоначально его именовали кроме этого музеем) восточных исходников ИВ, заведующим которым был назначен Д. И. Тихонов (1906—1987). Был создан замысел мероприятий, направленных на улучшение хранения, реставрации, технической и научной обработки рукописного собрания.

В докладной записке на имя С. П. Толстова (1907—1976), тогдашнего директора ИВ АН, от 30 мая 1951 г. Д. И. Тихонов информировал, что научное описание некоторых фондов Университета не ведется из-за отсутствия экспертов [3]. К числу таких фондов относился и неповторимый тангутский, доставленный в 1909 г. в Россию Монголо-Сычуаньской экспедицией П. К. Козлова (1863—1935).

Значение открытия монументов тангутской письменности в мертвом городе Хара-Хото было оценено научным сообществом еще перед тем, как экспедиция возвратилась в Петербург. Уже в 1909 г. к работе с тангутскими материалами приступили доктора наук Петербургского университета китаевед А. И. Иванов (1878—1937) и монголист В. Л. Котвич (1872—1944).

Найденный ими ксилографический тангутско-китайский и китайско-тангутский словарь «Жемчужина в руке, отвечающая запросам времени» (Фань-хань хэши чжан чжун чжу) открыл путь к дешифровке тангутской письменности. А. И. Иванов выделил из фонда пара полезных монументов, в первую очередь словарей, и опубликовал последовательность статей, каковые ввели их в мировую науку [4]. Позднее он лично много содействовал тому, дабы Н. А. Невский (1892—1937), живший в то время в Японии, занялся изучением тангутского письменности и языка.

В 1920-е гг., в то время, когда А. И. Иванов был на дипломатической работе в Китае, управление Азиатского музея завлекало к описанию и инвентаризации материалов из Хара-Хото в ту пору молодых китаеведов А. А. Драгунова (1900—1955) и К. К. Флуга (1893—1942). Они выпустили в свет пара публикаций [5], но работа с тангутским фондом не стала для них основной. Настоящий прорыв в тангутоведении был связан с возвращением в Ленинград в 1929 г. Н. А. Невского.

Данный выдающийся исследователь проделал огромную работу, заложившую фундамент для развития всего мирового тангутоведения. Еще в Японии он приступил к составлению тангутско-китайско-русского словаря, разместил в японских изданиях последовательность статей [6]. В тангутском фонде Азиатского музея он выделил небуддийские произведения и внес в инвентарь 955 единиц, отождествив и обрисовав каждую из них.

20 марта 1935 г. на сессии Академии наук в докладе «Тангутская ее фонды и письменность» Н. А. Невский подытожил все, что было сделано во всемирной науке по изучению цивилизации Си Ся и представил проект предстоящей работы с тангутским материалом. Но этому замыслу не скоро суждено было воплотиться в судьбу.

А. И. Иванов и Н. А. Невский погибли в 1937 г., К. К. Флуг и сотрудник Эрмитажа В. Н. Казин (1907—1942), занимавшийся локализацией и историей Хара-Хото, умерли в блокадном Ленинграде в 1942 г. По окончании войны работа по описи фонда была продолжена А. А. Драгуновым, что записал в инвентарь 2720 единиц (с № 956 по 3675), но намерено изучением монументов тангутской письменности не занимался. Как отметил позднее Е. И. Кычанов, «возможно лишь сожалеть, что таковой лингвист, как А. А. Драгунов, не занялся реконструкцией тангутского языка» [7].

В 1950-е гг. с тангутским фондом трудилась З. И. Горбачева (1907—1979), научный руководитель Е. И. Кычанова по аспирантуре. Она продолжила опись (с № 3676 по 3849), опубликовала статьи с информацией о тангутскои фонде [8] и архиве Н. А. Невского в ИВ АН [9]. Неоценимым вкладом З. И. Горбачевой в тангутоведение стала подготовка к печати работ и словаря Н. А. Невского в двух книгах «Тангутская филология (М.: Издательство восточной литературы, 1960).

В 1962 г. данный труд в соответствии с представлением академика Н. И. Конрада (1891—1970) был удостоен Ленинской премии СССР.

На аспирантские годы Е. И. Кычанова приходится ответственный этап преобразования Сектора восточных исходников в Ленинградское отделение ИВ АН. В 1957 г. существенно расширилась площадь Университета в Ново-Михайловском дворце, штат начал пополняться новыми сотрудниками, были организованы новые кабинеты. Сейчас Е. И. вживался в судьбу разраставшегося коллектива, собирал материал для диссертации, ходил на занятия по французскому языку.

Тогда он трудился лишь с опубликованными источниками на китайском языке. По личным воспоминаниям Е. И., по окончании реабилитации Н. А. Невского в 1957 г. ходили слухи, что он жив и не так долго осталось ждать возвратится, а после этого в связи с подготовкой к изданию его трудов З. И. Горбачевой тангутский архив и рукописный фонд Н. А. Невского, возвращенный из ГПУ в 1938 г. (среди них и его рукописный словарь), были закрыты для пользователей.

К осени 1958 г. Е. И. Кычанов подготовил текст кандидатской диссертации «Государство Си-Ся (982—1227)». Эту работу он блестяще защитил 30 июня 1960 г. на Восточном факультете ЛГУ. Диссертация стала первой во всемирной науке особой работой, посвященной истории тангутского страны.

Е. И. исчерпывающе применял китайские источники по данной теме, в первый раз затронул вопросы этногенеза тангутов, их распространения буддизма и экономического развития в стране Си Ся. Диccертация имела новаторский темперамент, потому, что все более ранние работы по тангутоведению были посвящены письменности и исследованию языка.

1 декабря 1958 г. Е. И. Кычанов был зачислен в ЛО ИВ АН на пост научного сотрудника. Тогда же по заданию дирекции он начал выполнять научно-техническую работу в рукописном фонде Университета. Первым данным ему поручением был разбор тибетского фонда, которое он делал вместе с М. И. Воробьевой-Десятовской в течение одного с лишним года.

Тогда же Е. И. начал изучать тибетский язык в надежде, что это окажет помощь ему в будущем при изучении тангутского.

К разбору тангутского фонда Е. И. Кычанов приступил в осеннюю пору 1959 г. Эта работа была нацелена на завершение начатой А. И. Ивановым и Н. А. Невским полной описи коллекции из Хара-Хото. Упрочнениями предшественников Е. И. в инвентарные книги было внесено около половины фонда. Рукописи и ксилографы помещались в коробках и были покрыты слоем желтого лесса, не обращая внимания на то, что их выбирали несколько раз.

Работа была затруднена еще и тем, что по окончании переезда Университета в 1951 г. из строения БАН в Ново-Михайловский дворец многие исходники были «вынуждены», перемешаны с другими и были снова найдены лишь спустя какое-то время. Через год с маленьким, аттестуя Е. И. в должности научного сотрудника, заведующий Дальневосточным кабинетом В. М. Штейн (1890—1964) написал: «Кычанов ведет громадную, возможно сообщить, „тёмную работу“, на какую не каждый из парней согласится, разбирает и шифрует тангутский фонд, продолжая тем самым линию, начатую в свое время Н.А.Невским» [10].

Результатом работы по первичной описи фонда стала публикация составленного совместно с З. И. Горбачевой краткого аннотированного рукописи «и каталога и ксилографы » (М.: Издательство восточной литературы, 1963). Данный каталог подытожил результаты 50-летней работы с фондом, наряду с этим Е. И. Кычанов внес в него описание 4242 единиц хранения — более половины всех ошифрованных произведений.

На протяжении Глобального конгресса востоковедов, проходившего в Москве летом 1960 г., Е. И. Кычанов пребывал в Ленинграде и в числе группы молодых сотрудников давал пояснения гостям по выставке исходников, временно развернутой в Зеленом зале Университета. Среди востоковедов, посетивших ЛО ИВ АН, был господин Джерард Клосон, что детально осмотрел тангутские рукописи и заинтересованно побеседовал с Е. И. Кычановым о возможностях его работы.

Спустя пара лет в 1964 г. Клосон разместил в «Asia Major» статью «Будущее тангутоведения», в которой как представитель «более раннего и менее научного этапа» развития данной отрасли суммировал личный "стаж работы", дабы передать его в распоряжение «энергичного поколения и нового молодых исследователей» [11]. Тогда же Ленинград посетил японский этнолог Масао Ока, в юные годы знавший Н. А. Невского и его семью. По его поручению Е. И. отправился на улицу Блохина в «дом академиков», на поиски дочери Невского Елены Николаевны, но сумел только узнать, что она, доктор по профессии, находится на временной работе в Камбодже.

С 1962 г. вместе с М. В. Софроновым Е. И. занимался дешифровкой тангутских фонетических таблиц, итоги работы были размещены в совместном «Изучении по фонетике тангутского языка (предварительные результаты)» (М.: Издательство восточной литературы, 1963). Монография наметила методику, благодаря которой произошло определять чтение знаков, содержащихся в фонетических словарях тангутского языка.

В работе были охарактеризованы главные внешние (тибетские и китайские) и внутренние (словари и фонетические таблицы) источники для языка и реконструкции фонетики. В 1963 г. Е. И. подготовил еще одну работу «Звучат только письмена» (М.: «Наука», ГРВЛ, 1965), предназначенную для широкого круга читателей. В данной маленькой монографии, воображающую серию очерков по истории тангутоведения, раскрылся его красивый литературно-повествовательный дар.

Нужно подчернуть, что и организаторские свойства Е. И. Кычанова кроме этого были сходу отмечены и использованы управлением: по окончании зачисления на работу он в течение двух лет делал обязанности ученого секретаря Дальневосточного кабинета ЛО ИВ АН, а в 1964 г. стал главой профсоюзного либо, как тогда говорили, местного комитета. В январе 1963 г. в составе Дальневосточного кабинета под управлением Е. И. Кычанова была организована тангутская несколько.

Работа вошедших в ее состав сотрудников распределялась следующим образом: В. С. Колоколову поручалась работа с переведенными с китайского языка монументами китайской классики, К. Б. Кепинг — работа с неканоническими переводными произведениями, и изучение грамматики тангутского языка, А. П. Терентьев-Катанский должен был изучать книжную культуру тангутов. Е. И. Кычанов приступил к изучению уникальных тангутских произведений, например, к переводу сборника пословиц XII в. «Снова собранные драгоценные парные изречения». Факсимиле и изучение этого монумента было опубликовано им в 1974 г. [12]

У группы было кроме этого две неспециализированных темы: перевод и роспись словарей «Море письмен» и «Море письмен, смешанные категории» с целью расширения репертуара известных тангутских знаков и слов, и подготовка к машинному переводу тангутского текста армейского трактата «Сунь-цзы». Первая тема закончилась факсимильной публикацией обоих монументов в 1969 г. [13] С громадным энтузиазмом начатая вторая тема планировалась в сотрудничестве с рабочей группой, созданной в Университете математики в новосибирском «Академгородке», но развития она не взяла, а сам трактат был издан К. Б. Кепинг в 1979 г. [14]

С марта по июль 1964 г. Е. И. Кычанов пребывал в Пекине в Высшей подготовительной школе для зарубежных студентов (Вайго люсюэшэн гаодэн юйбэй сюэсяо ???????????), появлявшись одним из последних стажеров, посланных из СССР в Китай по обмену незадолго до долгого периода охлаждения взаимоотношений между отечественными странами. По собственному признанию Е. И. Кычанова, тема, которая связана с изучением малого народа, обитавшего в древности на территории КНР, не встретила энтузиазма начальников стажировки с китайской стороны, исходя из этого формально ему не был предоставлен научный руководитель, и его нахождение в Китае имело целью только усовершенствование в языке. Е. И. Кычанов неоднократно заявлял о собственном жажде встретиться с выдающимся исследователем Ван Цзин-жу, что с 1930-х гг. вел исследования тангутоведения, но тогда эти попытки результата не взяли, и с Ван Цзин-жу Е. И. увиделся лишь в 1989 г.

В это же время, как раз в начале 1960-х гг. в Китае была возобновлена активная работа по изучению страны Си Ся и дешифровке тангутской письменности. Стимулом этому послужила прежде всего публикация труда Н. А. Невского, и, частично, появление статей Нисида Тацуо в Японии. В 1964 г. была создана исследовательская несколько под управлением Ван Цзин-жу, в которую вошли Чан Шу-хун, Бай Бинь, Су Бай, Лю Юй-цюань, Ли Чэн-сянь, Ши Цзинь-бо, Чэнь Бин-инь. О итогах их работы Е. И. Кычанов, пребывавший тогда же в Пекине, кроме этого определил существенно позднее

С мая 1965 г. Е. И. трудился в ЛО ИВ АН в должности научного сотрудника, а в июне 1965 г. заведующий ЛО ИВ АН Ю. А. Петросян пригласил его на пост собственного помощника по науке. На этом посту Е. И. оставался до 1 января 1997 г.

В 1966 г. совместно с В. С. Колоколовым Е. И. Кычанов публикует факсимиле тангутских переводов китайских хороших произведений «Лунь юй», «Мэн-цзы» и «Сяо цзин» из коллекции ИВ АН [15]. Неотъемлемой частью данной работы стал тангутско-китайский словарь на 1350 знаков, видящихся в публикуемых текстах. Многие из этих знаков не вошли в словарь Н. А. Невского и были отождествлены в первый раз.

Помимо этого, работа была снабжена китайско-тангутским словником, таблицей скорописных элементов тангутских знаков, и текстом главы IV «Сяо цзина» с параллельным написанием стандартных тангутских знаков и соответствующих китайских иероглифов. Введение в научный оборот неповторимых текстов имело громадное значение для изучения идеологии Китая и Си Ся и стало ответственным вкладом в дешифровку тангутской письменности.

В 1968  г. выходит в свет одна из главных работ Е. И. Кычанова «Очерк истории тангутского страны», которую он в 1970 г. защитил в качестве диссертации . Данный труд в первый раз во всемирной науке представил историю населения украины с момента зарождения до ужасной смерти в 1227 г. Подробное освещение взяли вопросы этногенеза, упрочения и становления страны Западное Ся, его политической, экономической и военной истории, и изюминок самобытной культуры, письменности и религии тангутов.

В книге было продемонстрировано, что Западное Ся игралось ответственную политическую роль в Центральной Азии и в течении двух с половиной столетий было одним из трех самые могущественных стран Дальнего Востока наровне с Сунским Китаем и киданьским Ляо (позднее Цзинь). В рецензии на эту работу Дж. Клосон отметил: «Вряд ли будет преувеличением заявить, что если бы Бартольд имел те же познания и самые интересы, то он написал бы книгу наподобие этого „Очерка истории тангутского страны“, а выше похвалы и быть неимеетвозможности» [16].

В том же 1969 г. Е. И. приступил к работе над темой «Монументы тангутского законодательства», поставив цель перевести «Поменянный и заново утвержденный свод законов девиза царствования Небесное процветание (1149—1168). Работа над этим неповторимым и объемным (20 глав, 1460 статей) монументом дальневосточного права длилась практически 20 лет и завершилась фундаментальной 4-томной публикацией в 1987—1989 гг. в серии «Монументы письменности Востока» [17].

Данный труд сразу же привлек интерес экспертов, был частично размещён в Китае в 1987 г. [18] , а в 1997 г. удостоен Премии РАН им. С. Ф. Ольденбурга.

Кроме того, что на протяжении подготовки этого издания Е. И. Кычанов распознал и проработал многие другие монументы законодательства тангутов, он подошел кроме этого к ответу многих больших неприятностей правового регулирования и государственного устройства кочевых и полукочевых обществ населений украины. Изучая социальный уклад тангутов, он изыскивал параллели в истории Китая, Монголии и Тибета. В следствии в свет вышли десятки статей, в которых взяли освещение вопросы сословного деления и государственного управления в Китае и Центральной Азии, принудительного труда и роли рабства в хозяйственной деятельности на Востоке в средние века.

Изучение тангутского кодекса привело Е. И. Кычанова к занятию средневековым китайским правом. В Российской Федерации, если не считать публикаций Алексея Леонтьева финиша XVIII в., ветхим китайским правом практически не занимались. Итогом работы Е. И. Кычанова по изучению законодательства семейств Тан и Сун стала монография «Базы средневекового китайского права (VII—XIII вв.)» (М.: Наука, ГРВЛ, 1986), которая в первый раз в систематическом и полном виде представила главные положения классического права Китая.

Эта справочное издание не имеет до тех пор пока аналогов в мировом китаеведении.

Занимаясь их этногенеза судьбой и историей тангутов по окончании монгольского завоевания, Е. И. Кычанов начал интересоваться этнической и политической историей сопредельных с ними народов: киданей, чжурчжэней, ойратов, монголов. самый ярким результатом его изучений в этом направлении в 1970—1980-е гг. стала серия научно-популярных работ, представивших исторические портреты правителей кочевого мира: «Жизнь Темучжина, собиравшегося покорить мир» (М.: «Наука», ГРВЛ, 1973), «Повествование об ойратском Галдане Бошокту-хане» (Новосибирск: «Наука», СО, 1980), «Абахай» (Новосибирск: «Наука», СО, 1986) и др. Позднее биография Чингисхана вышла в переводе на монгольский язык (2000 г.), а биография Галдана на русском была переиздана в столице Калмыкии Элисте (1999 г.).

направляться подчернуть, что Е. И. Кычанов высоко ценил успехи японских тангутоведов и постоянно старался получить доступ к японской литературе по изучаемым им направлениям. В 1967 г. выдающийся тангутовед Нисида Тацуо в первый раз посетил ЛО ИВ АН, а после этого в 1975 г. Е. И. в первый раз побывал в Киото по линии научного обмена в Университете Рицумэйкан. С конца 1960-х гг.

Е. И. поддерживал научные контакты кроме этого и с европейскими исследователями Центральной Азии: Луи Гамбисом, Гербертом Франке, Эриком Гринстедом, Марией Ференци, Дьердем Карой, Ральфом Штейном и др.

Китай до начала 1980-х гг. оставался для отечественных исследователей закрытой страной. С современными работами на китайском языке по истории права и тангутоведению Е. И. удалось познакомиться в 1978 г. в Копенгагене на протяжении научной стажировки в NIAS (Nordic Institute for Asian Studies).

Но яркие индивидуальные контакты с китайскими тангутоведами установились только спустя практически десять лет, в то время, когда зимний период 1987 г. в Ленинград прибыли занимающие на данный момент лидирующее положение в китайском тангутоведении доктор наук Ли Фань-вэнь и доктор наук Ши Цзинь-бо. Им было известно о работах Е. И., часть которых была кроме того переведена в 1978 г. на китайский язык. А в 1989 г. Е. И. в первый раз по окончании продолжительного перерыва посетил Китай.

Как раз в это время Академия публичных наук КНР обратилась к управлению АН СССР с предложением всецело издать факсимиле рукописные материалы из Дуньхуана и Хара-Хото, хранящиеся в ЛО ИВ АН. Предложение было встречено согласием, что начало многолетнее сотрудничество . В рамках этого издательского проекта в 1993—2000 гг. в ЛО (СПбФ) ИВ РАН пара раз приезжала несколько фотографов и исследователейпод руководством доктором наук Ши Цзинь-бо.

В нее входили тангутоведы Бай Бинь и Не Хун-инь, и сотрудники Шанхайского издательства «Старая книга» Цзян Вэй-сун и Янь Кэ-цинь. Редактором от России был Е. И. Кычанов. Результатом стало издание 14 томов монументов тангутской письменности.

Публикация коллекции из Хара-Хото сразу же дала замечательный импульс формированию тангутоведения во всем мире, прежде всего в Китае.

В 1990—2000 гг. выходят большие обобщающие работы Е. И. Кычанова, над которыми он трудился многие годы. В 1997 г. была издана монография «Кочевые страны от гуннов до маньчжуров» (М.: «Восточная литература» РАН), содержавшая анализ процессов становления государственности у кочевых народов Центральной Азии. Книга стала результатом изучения Е. И. Кычановым структуры обществ сопредельных с Китаем народов и их национальной идеологии.

В работе была кроме этого поставлена неприятность обнаружения неспециализированного и особого в формировании неханьских кочевых стран, и предложена методика изучения изюминок их политического и административного управления. Второе расширенное издание монографии было размещено в 2010 г. [19]

В 1999 г. в издании Университета Киото выходит «Каталог тангутских буддийских монументов Университета востоковедения Русском Академии наук» [20]. В свое время в перечень 1963 г., составленный Е. И. Кычановым вместе с З. И. Горбачевой, вошло описание небуддийской части тангутского фонда, буддийские же монументы на тангутском языке были лишь перечислены.

На отождествление и выявление буддийских произведений из Хара-Хото Е. И. Кычанову пригодилось более 30 лет. «Громадный количество материала, — отмечал он во введении, — "настойчиво попросил" многие годы на то, дабы данное описание стало достоянием науки» [21]. Сейчас научной общественности было представлено полное содержание тангутского фонда ИВР РАН за исключением коллекции административных и хозяйственных документов.

В 2006 г. была опубликована выдающаяся работа, которая стала итогом более чем 40-летнего труда Е. И. Кычанова «Тангутско-китайско-русско-английский словарь». С первых же дней работы над тангутским фондом в 1959 г. Е. И. вел рабочую картотеку-словарь, которую он расширял и дополнял в течение всей собственной жизни, учитывая и личные эти, выявляемые на протяжении дешифровки рукописных текстов, и эти, публикуемые в трудах его сотрудников. Исходя из этого Словарь стал итогом, обобщившим успехи всемирный науки по дешифровке тангутской письменности за всю историю ее развития, и не имеет аналогов [22]. Словарь был очень отмечен в Отчете РАН среди достижений за 2006 г.

В 2008 г. в издательстве искусств и Факультета филологии СПбГУ вышел сборник статей Е. И. Кычанова «История тангутского страны», объединивший более 50 статей по истории, праву, армейскому культуре и делу Си Ся. Публикация статей различных лет имела не только фундаментально-научное значение, но и показывала динамику изучения неприятности, интерпретации совершенствования источников и пути переводов, трансформации в подходах к изучению цивилизации тангутов.

Кроме трудов характера Е. И. Кычанов публикуетсейчас исследования и переводы памятников тангутской письменности, имеющих непреходящее значение для культуры и изучения истории дальневосточного региона. В 2000 г. выходит изучение вымышленного произведения «Запись у алтаря о примирении Конфуция», представляющего собой редкий сохранившийся пример дискуссии даосов с конфуцианцами во время «ста школ» либо сразу после него [23]. Это произведение, китайский оригинал которого не сохранился, говорит о распространенности идей даосизма в стране Си Ся и их влиянии на определенную часть его населения.

направляться подчернуть, что Е. И. писал все свои работы, делая громадную научно-организационную работу в Университете. Пребывав в должности помощника директора по науке ЛО ИВ АН, он с 1978 г. управлял кроме этого Сектором Дальнего Востока, а по окончании его реструкуризации с 1983 г. — Сектором историографии и Центральной Азии и источниковедения Китая. В непростое время с 1997 по 2003 гг. он был директором СПб Филиала ИВ АН.

Он состоял участником многих редколлегий, диссертационных советов и учёных, был удостоен звания почетного доктора наук многих зарубежных университетов. Наряду с этим Е. И. подготовил десятки учеников — аспирантов ЛО (СПбФ) ИВ АН и студентов Восточного факультета СПбГУ. В 1986 г. ему было присуждено ученое звание доктора наук.

До последних дней, пока заболевание не ослабила его, Е. И. неустанно трудился на благо науки. Он готовил к изданию документы из Хара-Хото, вместе с К. М. Богдановым занимался обработкой тангутского фонда, которая была направлена на то, дабы учесть всю совокупность достижений по соединению и определению монументов тангутского письма.

Евгений Иванович был выдающимся человеком, владевшим редким врожденным талантом к исследовательскому труду. Связав собственную научную судьбу с тантутоведением, Евгений Иванович вписал одну из самых броских страниц в историю данной сложнейшей дисциплины, составляющей гордость отечественного востоковедения. Наряду с этим Е. И. блестяще создал и многие проблемы истории государственности, права, этногенеза, письменного Центральной народов Азии и наследия Китая.

Нам будет не легко без Евгения Ивановича, нам будет не хватать его постоянной умной помощи, оптимистичного ободрения, доброжелательного внимания.

Вечная ему память!

orientalstudies

&семь дней;

очень2

Случайная запись:

✪ Откуда на самом деле произошли «татары»


Статьи по теме:

Метки: