Терпеливый китай. интервью с михалом любиной — китаистом и экспертом по россии.

Nowa Europa Wschodnia: Каждое государство пытается поменять геополитический уклад. Американцы воображают себе однополярный мир, россияне — мир с множеством центров принятия ответов. Какой желали бы видеть отечественную планету через 2 десятилетия китайцы?

Михал Любина (Michal Lubina): Они определенно видят это не в возможности одного поколения, а, скорее, нескольких столетий. Сегодняшний расклад сил с китайской точки зрения, представляется необычной природной аномалией. Мир обязан возвратиться к собственному обычному состоянию, другими словами к обстановке, в которой Пекин станет гегемоном.

В китаецентричном мировоззрении именно он находится в центре, а около свирепствуют варвары. Но, чувство превосходства показалось не на безлюдном месте: легко в течение тысячелетий, впредь до XIX века, китайцы не соприкасались с равными себе народами. Обретение всемирный господства по окончании «столетия унижения заморскими варварами» для Китая — это возврат к естественному состоянию.

Но китайцы никуда не торопятся.

— Сунь-цзы сказал, что оптимальнеебыть мартышкой, замечающей с дерева за битвой тигров.

— Как раз так. Китайцы, но, ни при каких обстоятельствах не были агрессивным народом, они в совершенстве овладели мастерством побеждать без войны. Тот же Сунь-цзы писал, что лучший вид победы — победить над соперником, не сражаясь. На этом базируется вся китайская политическая культура: само то, что кто-то вступает в борьбу, свидетельствует поражение. В конфуцианстве армейский, был на более низкой ступени публичной лестнице, чем девушка легкого поведения.

Китайская цивилизация постоянно опиралась на культуру, а не на оружие. Довольно часто бывало, что различные народы побеждали китайцев на ратном поле, но позднее они проигрывали в столкновении с их культурой и растворялись в китайской стихии. Так было, к примеру, с маньчжурами и монголами.

— Значит, китайцы будут стараться покорить мир так, как на данный момент его «макдональдизируют» американцы?

— Им это ненужно: они вычисляют «китайское» самым лучшим по собственной сути, по определению. Они не планируют никого насильно «цивилизовать» и заставлять имеется рис вместо бигоса. Они уверены в том, что рис — это легко наилучшее, и в случае если кто-то этого не понимает — его неприятности. Китайцы, веря всобственном превосходстве, не воображают для мира никакой угрозы, они не будут переделывать его на собственный лад.

Они уверены в том, что другие должны приспособиться к их образу судьбы для собственного блага — дабы не остаться на периферии цивилизации. Китайцы применяют мир лишь в экономическом замысле, и исходя из этого Pax Sinica будет значительно менее агрессивным, чем Pax Americana. Американец знает, что тебе необходимо и будет учить тебя, как организовать публичную судьбу, как функционировать.

Китаец этого делать не станет.

— На Западе значительным причиной развития был индивидуализм. Человек взял возможность творить.

— Но в один момент мы почувствовали себя потерянными, а китаец ощущает принадлежность к некой общности, ему имеется к кому обратиться, он совершенно верно знает, как поступать в той либо другой ситуации. И это дает ему чувство безопасности. Мы на Западе думаем, что любой человек может самостоятельно совладать с любой проблемой, и исходя из этого делаем таковой сильный упор на правах.

В Китае же основной акцент делается на обязанностях. В этом контексте легче осознать, из-за чего в Поднебесной не прижилась концепция прав человека. В китайском языке «власть» и «право» — это одно слово: кто владеет властью, у того в руках закон.

В Европе государство отделено от индивидуума, а в том месте является продолжениемсемьи. Как возможно потребовать обеспечений каких-то прав от отца либо дяди?

— Вычисляет ли Пекин Россию, которая управляется сильной рукой, лучшим партнером, чем Германию либо Соединенные Штаты?

— Российская Федерация для Китая — это прежде всего упавшая империя, которая разрешила Западу себя победить.

— Как Китай в десятнадцатом веке.

— Да, но пара в противном случае. В десятнадцатом веке в Китай приплыли суда и открыли огонь, из этого взялось определение «дипломатия пушек». А СССР, с китайской точки зрения, распался сам по себе — он потерпел поражение на идеологическом поле, приняв западные изобретения, к примеру, свободу слова.

И это стало причиной десятилетию хаоса. С таковой возможности приход к власти Владимира Владимировича Путина — это возвращение к обычному состоянию. Китайцы знают, что Российская Федерация — громадное государство, которое желает быть сверхдержавой. В один момент они знают, что она такой не есть. Но, они уже давно «раскусили» россиян. в один раз рядом с музеем Варшавского восстания я подслушал разговор двух китайских ученых. Один сообщил: «Поляки не смогли осознать Россию». Китайцы же превосходно ее изучили.

Русских в Пекине принимают с громадным почтением: в то время, когда в том направлении приезжает кремлевская делегация, ее встречают парадом, цветистыми речами и салютами о оживающей империи. Они говорят как раз то, что желают услышать россияне.

— Пекин вычисляет Москву стратегическим партнером?

— Российская Федерация для него — это, скорее, эргономичная карта, которую возможно разыграть в мире. Но когда эта карта будет использована, о ней без всякого сожалению забудут. Это неспешно происходит: Россия и Запад появились в оборонительной позиции, а Китай набирает вес.

— А что с нужными ископаемыми?

— Если не считать отдельных маргинальных вопросов, нужные ископаемые — это единственная обстоятельство, по которой Российская Федерация остается для Китая привлекательной. Китайцы принимают ее как сырьевой придаток, что необходимо выжать до последней капли: забрать нефть, газ, дерево, воду. А вместо хватает «поглаживаний», дабы Москва снова почувствовала себя великой.

— Россияне кроме этого необходимы китайцам для противовеса Западу.

— Я бы не переоценивал этот фактор: это только тактические маневры. Китай имел возможность без особенных последствий в одиночку наложить veto на резолюции по Сирии либо Ливии. Само собой разумеется, эргономичнее, в то время, когда за то, что у Запада на Ближнем Востоке связаны руки, достается Москве, но на Пекин, банкира мира, никто и без того не решился бы давить.

Кто начнёт давить на банкира, у которого сохраняются твои деньги, даже в том случае, если данный человек издевается над собственными домочадцами.

— Так Российская Федерация играется в мире роль мальчика для битья?

— Она сама заняла такую позицию. Китай не пытается к конфронтации, не пытается к тому, дабы всегда играть мускулами, а Российская Федерация делает именно это. В то время, когда Путин кричит, обижается и не приезжает на встречи, он машинально делается более эргономичной мишенью для критики, чем спокойный китаец, что может поведать на прекрасном британском, что дела смогут обернуться по-различному, и чего-то сделать запрещено. Он сообщит это так культурно, что мы кроме того не сообразим, что он нам отказал.

Отличие в том, что Китай не играется против кого-то, он заинтересован в сотрудничестве, дабы как возможно больше получить. Россияне, со своей стороны, занимают конфронтационную позицию, по причине того, что не смогут вынести собственного поражения в холодной войне. Если бы в один прекрасный день Москва не известно почему отказалась бы от собственной антизападной риторики, данный орешек пришелся бы Пекину не по зубам. на данный момент Российская Федерация для Китая никак не ответственнее, чем, к примеру, Бразилия либо Аргентина.

Пекин интересует Запад, а позже — Африка, из которой также необходимо выжать все соки.

— Перед нами предстает образ закомплексованных, взрывных русских и спокойных, полных эмоции собственного преимущества китайцев.

— В некоей степени так и имеется. Китайцы не лишены собственных комплексов, но их главные черты — это терпеливость и осторожность. Имеется такая китайская пословица: в случае если кто-то причинил тебе зло, садись на берегу и ожидай — непременно вода принесет труп твоего неприятеля. Китайцы сидят у реки, терпеливости их учат с детства.

Живя в стране с населением в 1,3 миллиарда человек, направляться обучиться пониманию и спокойствию. Это отражается а также на политической культуре. Пекин не играется мускулами не только по причине того, что у него меньше комплексов, чем у Москвы: он, опираясь на опыт пяти тысяч лет дипломатии, может эти комплексы скрывать.

— В отличие от русского экс-империи.

— Превосходство китайцев содержится еще и в том, что они знают, кем являются, у них нет неприятностей с самоидентификацией. А россияне думают лишь об очередных завоеваниях, но чувствуют себя потерянными, не зная, куда они движутся. Китай, само собой разумеется, также подвергается вестернизации, но только поверхностной.

Збигнев Рокита (Zbigniew Rokita «Nowa Europa Wschodnia», Польша)

Продолжение. Часть 2, тут.

Случайная запись:

• В иркутской области китайские лесорубы давили вынужденных россиян «хурокавой» и били гарпунами
• Суд на бо силаем и страницы прошлого

ЭКСПЕРТ : «Вопрос не в том, нападет ли Китай на Россию, а в том когда ?»

Статьи по теме:

• А не завоевать ли нам китай?

  Сейчас панические настроения по поводу китайской военной угрозы покупают черты истерии. Чем лишь нас не пугают. Daokedao отлеживает эти материалы, как не…

• Китай — не помощник

  Поворот в сторону расширения всестороннего сотрудничества с КНР уже заявлен одним из русских политических и экономических приоритетов. Что поджидает нас…

• Россия и китай в грядущей мировой войне

  Я не весьма обожаю геополитику. Мысль всемирный истории как борьбы стран за контроль над той либо другой территорией имеется весьма сильное упрощение, не…