В рядах китайских коммунистов появился свой ельцин? («the diplomat», япония)

Автор: ·

В рядах китайских коммунистов появился свой ельцин? («the diplomat», япония)

Быть может, многих шокировало падение Бо Силая, что до недавнего прошлого занимал должность секретаря чунцинского парткома и был одним из ведущих претендентов на место в следующем составе постоянного комитета политбюро, но ничего неожиданного в этом не было. Будущее Бо была решена уже давно, в то время, когда глава полиции Чунцина, человек, бывший его правой рукой, обратился в американское консульство в Чэнду — возможно, за политическим убежищем (и, по всей видимости, предоставил американцам бесценную данные по целому последовательности ответственных вопросов). Не смотря на то, что сам Бо держался молодцом, политические соперники партийного босса уже разрабатывали замысел его свержения с мельчайшими негативными последствиями.

Оглядываясь назад, возможно заключить, что его политический провал был неминуем. Но обстоятельство, которую значительно чаще именуют основной в его падении — левацкая идеологическая кампания в духе неомаоизма — была, возможно, только вторичной. Вправду, кампания Бо под девизом «петь по-красному, бить по-тёмному» напоминала о самых нехороших качествах правления Мао, сейчас вызывающего ужас: левацком популизме, культе личности и политическом терроре.

Но в течение нескольких лет это никому не мешало. Наоборот, большая часть действующих участников постоянного комитета политбюро, посещая Чунцин, одобряли так именуемую «чунцинскую модель», усиливая политические позиции Бо.

Но крест на карьере Бо положило сочетание двух факторов: один из них был политическим, а второй — случайностью.

На политическом фронте самой значительной обстоятельством были отвращение и страх, стиль и которые амбиции Бо вызывали у его сотрудников в партийной иерархии. Собственной популистской тактикой и дерзкой публичной кампанией за получение большой должности в управлении страны Бо нарушил последовательность серьёзных табу. Главным правилом, регулирующим поведение китайских элит, есть сдержанность и политическая скромность.

Принцип «торчащий гвоздь забивают обратно» действует сейчас. Кроме того в высшей иерархии партийного управления самовыдвижение на большую должность считается вульгарностью. Потому, что в китайской совокупности лишь партия может наделять кого-либо престижем и властью, каждый, кто пытается к ним в личном порядке, как бы хороши ни были его связи, обязательно вызовет страх и отчуждение со стороны товарищей. Ирония в том, что чем выше встанет подобный деятель, тем больнее он падает.

Так, в то время, когда казалось, что Бо приобретает преимущество в гонке за лидерство, его соперники наносили ответный удар. Им приходилось это делать, дабы не допустить восхождения на престол фигуры, аналогичной Мао. Потому, что членство в постоянном комитете политбюро практически дает политический иммунитет, Бо необходимо было остановить, пока не стало через чур поздно.

Случайным причиной был необычный эпизод с участием правой руки Бо, бывшего начальника полиции Ван Лицзюня. Попытка Вана взять политическое убежище в американском консульстве, по сути, решила судьбу Бо. Заявив об отставке Бо, глава партийной организации упомянул лишь претензию: Бо отвечает запопытку бегства, предпринятую Ваном.

Ван, государственный служащий в ранге заместитель министра, не только (по всей видимости) выдал американцам секреты в надежде взять защиту, но и навлек на партию громадный позор. Это событие возможно кроме того сравнить с безрадосно известным «инцидентом 13 сентября», попыткой Линя Бяо, считавшегося преемником Мао Цзэдуна, бежать в СССР в сентябре 1971 года.

Если бы Ван не вынудил партийное управление форсировать события, распознав раскол, завершение карьеры Бо имело возможность бы стать более мягким. Он сохранил бы собственную должность в Чунцине до осеннего съезда партии, а после этого ушел бы в почетную отставку.

Сейчас, в то время, когда Бо стал историей, партии необходимо двигаться дальше.

Очевидно, направляться переписать перечень кандидатов в участников постоянного комитета политбюро. По всей видимости, сход Бо с дистанции обязан снизить накал борьбы и содействовать составлению более «гармоничной» новой руководящей команды. Но ущерб, нанесенный престижу партии этим эпизодом, неизмерим. По окончании событий на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 года партия трудилась над созданием видимости единства в высшем управлении.

Главный урок, извлеченный партией из трагедии на площади Тяньаньмэнь, пребывал в том, что подковерная борьба в верхах придает храбрости протестующим и парализует процесс принятия ответов в партии. Расколов в управлении нужно избегать любой ценой. Инцидент с Бо продемонстрировал, что разногласия в партии настоящи и глубоки. На настоящий момент неясно, что будут делать сторонники и друзья Бо, но столь драматический поворот событий вряд ли их обрадовал.

Интригующий вопрос пребывает в том, достаточно ли велик запас прочности Бо и его приверженцев чтобы возвратиться на политическую арена в условиях будущего политического кризиса и кинуть вызов партии. Может ли Бо стать китайским Борисом — в смысле, Борисом Ельциным?

Еще ответственнее то, что уход Бо с политической арена прояснил стратегические альтернативы, стоящие перед партией. Если бы Бо удалось взять желанное место в постоянном комитете политбюро, левацко-популистские элементы в китайском обществе и партии имели возможность бы взять собственного представителя, отстаивающего их дело (совсем второй вопрос — стал ли бы этим заниматься Бо). Сейчас, в то время, когда Бо больше нет, новому управлению нужно будет выбрать один из двух дорог, раскрывающихся перед ним.

Первый — держаться прошлого курса, сохраняя однопартийную совокупность и пробуя удерживать темпы роста поизводства в рамках модели национального капитализма. Второй — возродить реформы, не только экономические, но и по демократизации.

Первый путь думается все менее осуществимым. Одна из обстоятельств, по которым левацкий популизм Бо имел такую притягательность, состояла не в том, что рядовые граждане Китая жаждали возвращения в мрачную маоистскую эру, а в том, что они устали от статус-кво. Политические трюки Бо обнаружили отклик в народе, по причине того, что он умел эксплуатировать накопившуюся досаду общества, позванной существующей политической совокупностью.

В случае если новое управление партии не поменяет курс, такая досада продолжит увеличиваться, создавая возможности для амбициозных политиков наподобие Бо, стремящихся к власти. Очевидно, отличие пребывает в том, что в случае если такие возможности откроются в будущем, люди, подобные Бо, смогут возглавить радикальную оппозиционеров, пользующуюся широкой помощью народа — это кошмарный сценарий, и Компартия обязана сделать все чтобы его избежать.

Миньсинь Пэй (Minxin Pei)

Случайная запись:

Разведопрос: Клим Жуков про открытие Стены скорби


Статьи по теме:

Метки: